— Нет! — кричу я, заставляя друзей вздрогнуть. Рядом встает Зверь, оскалив удлинившиеся клыки. Он меня понимает.
— Объясни, — останавливает уже решивших скрутить меня друзей Калистар, внимательно глядя в мое лицо.
— Ты — не она, — медленно опускаю обратно в центр рисунка девушку, что так похожа на Фей. Она с отстраненным интересом наблюдает за мной.
— Правда? — неприятная усмешка искажает ее лицо. Она проводит рукой по волосам, лицу, шее, глядя мне в глаза. Холодно. Страшно. Невольно делаю шаг назад.
— Фей? — нахмурился Тролль. Ему тоже не нравилось такое изменение в поведении.
— Вам лучше не мешать мне, — улыбается она, с трудом поднимаясь. Прямая спина, гордо вскинутая голова и ледяной взгляд.
— Где она? — едва справляясь с леденящим душу холодом, встаю у нее на пути.
— Ее больше нет. — Спокойно сообщает она и в следующий миг ее фигура растворяется в темном пламени. Наплевав на жар, тянусь к ней, пытаясь задержать, но хватаю лишь воздух.
— Сдурел в огонь соваться?! — Кто-то свалил меня на пол, накрывая плащом, я не сопротивляюсь, глядя на то место, где еще секунду назад стояла такая знакомая и ставшая чужой Фей.
Секунда, другая. А я все смотрю на размазанный знак в центре рисунка, пытаясь удержать ее образ в голове. Нет. Не может быть. Отталкиваю в сторону Тролля, скидывая плащ. Еще слышится звон ее души. Он далеко за стеной холодной вьюги. Глаза закрываются. Я врезаюсь в этот холод, пытаясь пробиться, хватаю рассыпающуюся нить, что распадается обжигающими искрами.
— Нет, — шепчу, продолжая следовать за ней. — Нет. — Холод все глубже пробирается в мою душу. Едва различаю голос мира. Серая вьюга теряется в темноте. — Нет! — рычу я, проваливаясь все глубже в бесконечную тьму. — Вернись, Фей. Вернись. — Яркий свет звезд в этой темноте обжигает, но я продолжаю рваться вперед. Она где-то там, я слышу, чувствую. Не отпущу…
Сил становилось все меньше. Я чувствовал, как растворяюсь в этом темном и холодном ничто, теряюсь в свете ярких звезд, проваливаюсь в бесконечную пустоту.
Мягкое спокойствие безмолвной ночи затягивало меня все сильнее. Поначалу я еще о чем-то думала. О чем? Уже не помню. О чем-то важном. Но сейчас вспомнить не получалось. Теперь все казалось таким не нужным, странным, чуждым. Кто я? Тоже не знаю. Наверное, одна из тысячи звезд, что так же сияет на темном бархате неба. Когда-то у меня было имя. Не помню какое. Да и зачем звезде имя? Если у кого-то есть имя, он не одинок. А одиноким имена не нужны, их никто не зовет. И меня теперь не звали, а значит и имя ни к чему. Я — это просто я.
Звезды, словно соглашаясь со мной, помигивали, ослепляя своим сиянием. Внезапно, одна из них, словно сбилась с общего ритма. Засверкала ярко-ярко. Красивая. Я залюбовалась необычным для холодного черно-белого неба зеленоватым свечением. Она стремительно летела ко мне, наталкивалась на другие звезды, вспыхивая. С каждым таким ударом ее свечение становилось все слабее. А она все летела вперед, постепенно затухая, словно рвалась куда-то, к чему-то. Странная. Постепенно из яркой звезды превращалась в тусклый огонек. Сил совсем не осталось. Она застыла, не долетев до меня совсем чуть-чуть, превратившись в искорку. Такая маленькая и теплая. Захотелось дотронуться до нее, ощутить это тепло, что так чуждо для холодного неба. Несмело дотронулась до нее.
Темное небо закружилось. Такая безобидная с виду искорка обожгла, словно пожар. Я постаралась оттолкнуть ее, но она впивалась в меня все сильнее, утягивая куда-то, тащила за собой. Спокойное небо превратилось в сплошную смазанную картину ярких всполохов.
— Фей, вернись, — тихий, едва различимый, и чем-то знакомый шепот. Последнее, что я услышала, растворяясь в ярком белом сиянии, словно солнце взорвалось.
Первый вздох. Какой прекрасный, пьянящий вкус у воздуха. В нос бьет неприятный запах крови и прогоревших свечей. Наплевать. Ничто не может испортить его вкус. Я жива. Тело не слушается. Я забыла как это, иметь тело. Руки, ноги. Даже дышать нужно учиться заново. Голова кружится. Слышу чьи-то голоса, но не могу понять. Человеческая речь непривычна, словно давно забытая песня, вроде и знаешь, а подпевать не можешь, позабыв слова, лишь мотив в голове прокручиваешь.
Люди. Много людей. Так непривычно видеть их. Мир, казавшийся таким большим на грани, сузился до узкой полоски человеческого взгляда. Замечаю знакомую спину Сантарина. Его уводят прочь из темного подвала. Сердце в груди сжимается. Замираю, напрочь забыв о нем. Я чувствую гулкие удары в груди. Мое сердце. После бесконечной тишины его стук оглушает, бьет, словно барабаны по ушам. Улыбаюсь, не обращая внимание ни на что вокруг. Я жива, действительно жива!
— Фей, — кто-то касается моего плеча. С трудом фокусирую взгляд на неизвестном. Здоровенный мужчина, похож на жителей гор. Рядом еще кто-то. И все они смотрят на меня. С тревогой, нежностью и страхом. Беловолосый парень с мечами хмурится, испуганно сжимает в руках кинжалы совсем еще мальчик в простой одежде, с глазами цвета стали. Совсем рядом еще один. Необычный. Красивый. Я таких не видела. Шоколадные волосы, ярко-изумрудные глаза испуганно блуждают по моему лицу. Пытаюсь улыбнуться, но выходит плохо. Губы не слушаются.
— Ты не она, — вспыхивают пониманием глаза красивого. Я вздрагиваю, видя, как меняются взгляды окружающих меня людей.
С трудом поднимаюсь, вспоминая, как ходить, касаюсь своего лица. Непривычно снова чувствовать себя. С замиранием сердца ищу внутри силу. Едва не умираю от ужаса не найдя ее в груди, но тут же успокаиваюсь, чувствуя ее присутствие в руке. Слеза справилась со своей задачей. Улыбаюсь, чувствуя уверенность. Впервые за бесконечность. У меня получилось. Вызываю силу, строя почти забытую формулу перехода. Мир темнеет, пропадая в темном пламени. Последнее, что я увидела это отчаяние на лицах чужих и одновременно знакомых мне людей.
Темное пламя пропадает. Я стою на заснеженном холме, глядя на сияющий огнями ночной город. Красиво. Где-то там, внизу остался Сант.
— Прости меня, — ноги не держат. Сажусь на холодную землю. Он справился. Не забыл меня. — Я проживу эту жизнь за нас двоих.
Колючие снежинки медленно опускаются на ладонь, превращаясь в воду. Это оказалось трудно. Я забыла, что такое жить. На грани не было ничего, редкие вылазки в другие миры не в счет. Там я была лишь тенью, маленькой искоркой, которая могла появиться лишь на мгновение. Сколько было попыток, сколько таких вот тел я приводила в этот мир. И каждый раз мимо. Я почти отчаялась. Но вот, снова, жива. Тогда почему же хочется плакать? Вытираю горячие слезы, что без разрешения текут по щекам. Больно. Поднимаю глаза к небу, пытаясь остановить слезы. Оно так похоже на грань. Такое же спокойное, равнодушное и красивое.
Сердце пропустило удар. Дыхание сбилось. Хватаюсь за грудь, пытаясь вдохнуть. Воздух со свистом входит в легкие. Мир плывет, двоится, кажется, что небо падает на меня. С ужасом понимаю, что Она хочет вернуться, а я ничего не смогу с этим сделать. Так не должно было случиться. Она должна была уйти навсегда за грань, занять мое место в вечной пустоте. Только у меня был якорь. Падаю на землю, скребу пальцами мерзлую землю, пытаясь удержаться в этом мире.
— Нет, — из горла вырывается хрип. Не хочу. Не позволю отобрать у себя этот шанс. Перед глазами плывут темные круги, скрывая яркие звезды. Сознание медленно уплывает. Из последних сил держу глаза открытыми, запоминая очертания ночного города, его яркие огни и далекие голоса равнодушных людей.
Обжигающий свет резко пропал, словно выплюнул меня обратно в темноту. Я упала, пытаясь выставить вперед руки, чтобы не разбиться, совсем забыв, что у меня и тела нет вовсе. Темнота постепенно отступает. Оглядываюсь, замечая далекие огни какого-то города, по темному небу плывут редкие обрывки серых облаков. Под ногами ослепительно белый ковер снега. Замираю, встретившись взглядом с пустыми глазами девушки, что лежала на холодной земле, зарывшись пальцами в землю, и смотрела в сторону города.
— Уходи, — отчаянный крик заставил меня вздрогнуть. Мне казалось, что она мертва.