— Давай махнемся, а? — скалюсь в ответ, изучая его темно-бордовый мундир, как и у остальных ребят. Но я же не как все! Мне выдали для клятвы платье. Длинное, тяжелое, черно-красное. Красота. Так и вижу реакцию людей, которые пришли слушать клятву выпускающихся Наблюдающих.
— Мне не пойдет, — изобразил крайнюю степень расстройства принц.
— Да ты что, — тяну к нему руки. — А может, рискнем?
— Фей, двигай, давай, — перехватил мои руки Тролль и развернул в сторону лестницы на сцену. Я застонала, делая глубокий вдох. — Иди сама или мы тебя на руках вынесем! — поторопил меня северянин, Сай и Кир закивали, улыбаясь.
— Круто же придумала с клятвой! А то эти все пафосные речи о справедливости заливают. Аж в сон клонит. Мы хоть народ повеселим! — улыбается Сай, прокручивая на пальце точную копию моего кольца.
Я торопливо начала взбираться по лестнице, придерживая подол длинного платья. Вот еще чего не хватало! Понесут они меня. В ярком платье, да еще на плечах троих воинов, словно на горячих скакунах… меня передернуло. Толпа была бы счастлива такому зрелищу. Обойдутся. Осторожно отодвигаю занавеску, осматривая гудящую толпу. С помоста как раз спускалась предыдущая группа выпускников. Нас вызывали по командам. Мы, как гвоздь развлекательной программы шли последними. Я нервно сглотнула, снова вспоминая текст клятвы.
В первых рядах, рядом с наставниками, восседали на золоченых креслах принцы. Эйл с женой и малышом, будущим наследником, Зэн в гордом одиночестве и серьезный, вернувший себе разум король изумруда. За их спинами мелькала знакомая темно-синяя шевелюра Сильена. Тоже предатель. Громче всех кричал, усаживая меня на трон. Рядом с ним довольный Израэль. Поостыв он решил, что настоящий Наблюдающий в роду, да еще и с кольцом власти — огромное сокровище, прославившее его на весь мир. Он, в отличие от других доставил меньше всего хлопот.
— Да иди уже, — не выдержал Тролль и вытолкнул меня на сцену.
Я, спотыкаясь и путаясь в платье, вылетела на середину сцены, размахивая руками, едва удержав равновесие. В последний момент ухватилась за ошейник Зверя. Красивого выхода не получилось. За мной, неспешным шагов выплыли ребята. Я одарила каждого многообещающим взглядом. Площадь перед главной башней на мгновение затихла, а потом взорвалась криками и свистом. Ага, ага, нашли клоунов.
— Курсанты! — поднялся со своего места Калистар, поднимая руки, что бы утихомирить толпу. — Сегодня у вас великий день! Готовы ли вы принести клятву?
— Готовы! — гаркнули ребята, в их крике мой голос потерялся, уши заложило.
— Готовы ли вы отдать свою жизнь за свободу других? — продолжил Калистар. Я на автомате выкрикивала это самое «готовы», скользя взглядом по толпе. Неужели у него не получилось? Он же обещал приехать.
— Командир отряда, шаг вперед! — отвлек меня от разглядывания толпы Калистар.
— Я! — на трясущихся ногах делаю шаг вперед. Осталось только честь отдать, но помня о неадекватной реакции наставника в прошлый раз — не стала. Мысли метались в голове. Я одновременно вспоминала слова, пыталась не обращать внимание на сотни пронзающих меня взглядов и продолжала искать в толпе Гриню.
— Клятва! — первым крикнул Иртан, ударив кулаком по подлокотнику своего кресла.
— Клятва! — подхватила вся площадь, заставляя меня вздрогнуть и попятится. Чьи-то сильные руки удержали меня на месте. Тролль. Вымученно улыбаюсь ему, выпрямляя спину. — Клятву!
Я вздохнула, собираясь с мыслями. Каждая команда должна была придумать себя слоган, который становится их девизом, клятвой. Глупая традиция. Меня ребята тут же выдвинули на роль велико и могучего повелителя языка. Я ломала голову очень долго, почти три дня, но умных мыслей в ней не появлялось. Сплошные глупости. Вспоминались все герои мультиков и фильмов про супергероев. Никак не могла избавиться от навязчиво всплывающего слогана Зеленого Фонаря.
— Во тьме ночной! — зазвучал мой голос, усиленный магией над площадью, — При свете дня! — натыкаюсь в толпе на знакомую фигуру. Сердце замирает. — Злу не укрыться от меня! — вглядываюсь, пытаясь рассмотреть лицо. — Тот, злые мысли в ком царят! — Встречаюсь взглядом с пронзительно зелеными глазами. — Страшись команды Черного кольца! — выдыхаю я, стараясь не моргать. Кажется, отвлекись я на секунду и потеряю его из вида. Над площадью проносится пронзительный вой черной смерти. Ребята делают шаг вперед, становясь рядом. Мы синхронно выкидываем вперед правую руку. Нашу команду на пару секунд охватывает темное пламя и мгновенно пропадает. На среднем пальце каждого из нас блестит кольцо с черным бриллиантом.
Толпа еще секунду отходила от наваждения голоса Зверя, а затем площадь взорвалась криками. Я не сдержала улыбку, глядя на радость народа от такого простого представления. Эх, им бы наши фильмы посмотреть со спецэффектами.
Я отвлеклась всего на секунду, переглядываясь со счастливыми парнями, а когда повернулась обратно к толпе, то Гриня исчез. Я снова заскользила по радостным лицам, цепляясь за каждого, кто хоть отдаленно напоминал зеленого. Я его потеряла. Или мне это только показалось?
Мы спустились со сцены, увязнув в толпе сокурсников, их родственников и друзей, допущенных к сцене. Я на автомате принимала поздравления друзей и наставников. Обнималась с дедом и смеялась над шутками товарищей.
— Поздравляю, — шепчет на ухо до боли знакомый голос. Руки обнимают за талию сзади, прижимая к себе. Сердце пропускает удар.
— О, огурец! — воскликнул стоящий рядом Сай, глядя мне за спину.
— Да заткнись ты, принцесска, — толкает его в бок Тролль так, что принц пролетает в сторону пару метров, едва не врезавшись в Калистара, но Кир успевает его вовремя перехватить. — Такой момент портишь!
Намертво вцепляюсь непослушными пальцами в его руки на моей талии. Медленно оборачиваюсь, боясь, что мне все это кажется. Вот сейчас повернусь, а он исчезнет. В голове крутятся воспоминания. О нашей первой встрече на постоялом дворе, о совместном купании в бане. О том, как он кричал тогда, на острове и то, как пытался украсить мою комнату лепестками жертвенника, разливая вино по мятым кубкам для сбора крови.
— Привет, — киваю я, глядя в его серьезные глаза, не в силах поверить, что он пришел. Чувствую, как краснею. Столько всего хотела сказать, а выдавила из себя только это дурацкое «привет».
— Привет, — улыбается он. Внутри от его улыбки так тепло становится и щекотно, что хочется смеяться, просто так, без причины.
Как там говорят? Хочу утонуть в его глазах? Не правда. Мне он нужен весь, целиком. И с глазами и без. Вру, конечно. Одни глупости в голове и не знаю, что сказать. Слова застревают в горле, превращаясь в бессмысленную кашу. Я просто хочу быть рядом. Как же я по нему скучала. На глазах откуда-то появились слезы. Прячу лицо, уткнувшись в его грудь и обнимаю непослушными руками, все еще не веря, что он пришел.
— А где поцелуи?! — вопит рядом Сай, вырываясь из захвата Тролля, который пытается заткнуть ему рот. — Зеленый, не будь бревном! — затерялся в толпе его крик. Тролль и Кир усиленно оттаскивают его подальше.
Я подняла голову, что бы высказать блондинистому все, что о нем думаю в такой ответственный момент, но не успела. Мои губы накрыл неожиданный и такой желанный поцелуй любимого. Я нашла того, кто, я уверена, пойдет за мной дальше, чем на край света, за саму грань.
Голые серые стены давили со всех сторон. Из узкой щели окна под самым потолком доносились восторженные крики толпы. Какой сегодня день? Сколько я уже здесь? Да какая разница. Я прожил слишком долго. Разучился чувствовать время. Теперь моя жизнь превратилась в череду одинаковых закатов и рассветов в этом окне. Я опустился на жесткую койку, упираясь затылком в холодные камни. Вот она прелесть вечной жизни, сидеть взаперти.
Я долго думал, но так и не смог понять, что произошло во время ритуала. Что-то заставило меня остановиться на последнем слове песни. Почему? Не знаю. И, если честно, знать больше не хочу. Почти двести лет, как одержимый гонялся за призрачной целью, забыв обо всем. Единственное, что давало мне силы — это надежда. Надежда на избавление. Смерть. Какая она? Я, возможно, никогда не узнаю. Ритуал не разорвал мое проклятие. И теперь мне грозит вечная жизнь в каменной коробке. Так и вижу, как спустя много лет обо мне просто забудут. Люди живут и умирают, а я буду вечно. Останусь совсем один. Наедине со своим одиночеством и подступающим безумием.