— Этот самый местный житель, который видел Иисуса Христа, он что, видел также, как разбился самолет? — спросила она.
— Честно говоря, пока я еще не очень хорошо понял, что он видел, — ответил Адам, вынимая визитную карточку. Повернувшись к Палмеру, он спросил:
— Вы пробудете какое-то время с дочерью в Нью-Йорке?
— Да, — ответил Виатт. — А потом еще немного в Вашингтоне. — Он тоже достал карточку и что-то написал на обороте.
— Это мои номера в Вашингтоне, Нью-Йорке и Буэнос-Айресе, — пояснил он.
— Берегите себя, — сказал Адам на прощание, обращаясь к Кори.
Он поклялся себе, что никогда больше не позволит заманить себя в ловушку собственных чувств, когда дело касается работы. С таким же успехом можно было поклясться, что он научится не дышать — Адам был в ловушке с того самого момента, когда увидел эту женщину в Бруклинской больнице.
— Мы еще поговорим с вами в Нью-Йорке, — сказал Адам, надеясь, что слова его звучат именно так, как ему хочется, а именно: его интерес имеет чисто профессиональные мотивы. В то же время он прекрасно понимал, что на деле все обстоит совсем иначе. Когда Адам ушел, Палмер сказал, обращаясь к дочери:
— Я не доверяю этому человеку.
— А тебе вовсе не надо ему доверять, — спокойно сказала Кори.
— Точнее, я не доверяю тому, что он делает, — поправился Палмер.
— Он пытается найти Дэнни.
— Но мне не нравятся его мотивы. — Мотивы не имеют значения.
Палмер взял руку дочери в свою ладонь.
— Он мертв, Кори, пойми это наконец.
У Кори чуть дрогнули губы.
— Я поверю в это только тогда, когда получу хоть какое-нибудь доказательство того, что Дэнни действительно был в этом самолете.
— Хотя бы ради твоего будущего ребенка, Кори, — понизив голос, почти прошептал Палмер Виатт. — Я обязан предупредить тебя о последствиях. Неужели ты не понимаешь, что прокуратура может подозревать твоего мужа до бесконечности. И ты наверняка не сможешь получить ни пенни с авиакомпании. Ты не сможешь даже возбудить против них иск, пока существуют хоть какие-то сомнения в том, что Дэнни Видал действительно погиб на борту их самолета.
Кори удивилась.
— Но я вовсе не собираюсь подавать в суд на авиакомпанию, — сказала она, а затем спросила: — Кстати, а как ты узнал о существовании этой повестки и обвинений против Дэнни?
— Мне сказал Жорж.
— И что же еще он тебе сказал? — с нескрываемым раздражением спросила Кори.
— Что банк Дэнни наверняка прогорит, поэтому не стоит отказываться от возможности получить деньги с авиакомпании. Он сказал еще, что банк не просто обанкротился, а что в понедельник нью-йоркская банковская комиссия, скорее всего, его просто закроет. То есть на все счета твоего мужа будет наложен арест. — Палмер был сильно взволнован. — Как ты собираешься оплачивать квартиру?
— Никак, — просто сказала Кори.
Тогда Палмер попробовал другой подход.
— Дэнни вряд ли одобрил бы тот союз, который ты, судя по всему, заключила с этим человеком — Адамом Сингером.
— Дэнни здесь нет, — возразила Кори.
Ей самой приходила в голову мысль, высказанная только что отцом, но Кори сразу отогнала ее от себя. Она вовсе не нуждалась в одобрении или разрешении, особенно от отца и уж тем более от мужа. Кори волновал сейчас один-единственный вопрос: неужели вся ее совместная жизнь с Дэнни была до краев наполнена ложью? И вопрос этот волновал ее настолько, что для решения его она готова была заключить союз с кем угодно.
— Жорж собирается передать тебе урну с прахом Дэнни.
— Скажи ему, что не стоит беспокоиться.
— Так положено, Кори, — настаивал мистер Виатт.
— Что ж, тогда возьми ее ты, папа. Ведь протокол — твоя стихия.
— Кори, ты должна думать головой, а не сердцем.
Кори отвернулась, чтобы отец не увидел ее слез. Все дело в том, что она уже взглянула в лицо реальности. Иначе давно изобразила бы примерную аргентинскую вдову, убитую горем, и увезла бы с собой урну с останками совершенно незнакомого человека. Но Дэнни стоило быть умнее и не ожидать от нее ничего подобного. Как ни странно, мысли Кори все время возвращались к началу их романа и к тому времени, когда она впервые потеряла Дэнни. Кори все время представляла себя бредущей в толпе женщин на Плаза де Майо. В толпе женщин, чьи мужья и дети пропали без вести.
Часть вторая
Выстрелив, я почувствовал, как вырывается наружу накопившаяся во мне одержимость. В нашем районе полно парней вроде меня — успевших стать отцами и убийцами. Мы даем жизнь, мы отнимаем жизнь…