Марианна молчит. Ей приходит в голову, что все происходящее — просто сон. А во сне она может делать все, что угодно. Быть кем-то другим, решиться на такое, чего раньше всегда боялась.
— Что ты ко мне постоянно цепляешься? — отвечает она. — Так тошно без этого жить? Или с себя снимаешь подозрения?
— Я как открытая книга, Марианна, а, вот, ты — кот в мешке! — обиженная Грейс поглядывает на мужчин в поисках поддержки.
— Глупо спорить из-за глотка вина, — громко произносит Оливер. — Среди нас нет убийц!
— Отлично, — Хиро резко втыкает вилку в стол, но жест не получается эффектным, и столовый прибор падает, — все роли распределены!
Грейс картинно вздыхает. Ей уже надоело, что японец постоянно забирает внимание себе.
— Жертва, палач и спасатель, все на месте — ровным тоном говорит Хиро. — Мне уже осточертело бесплатно вкалывать психотерапевтом. Подожду, пока вы вынесите друг другу мозг!
Марианна встает из-за стола и выходит.
«Только во сне люди так легко меняют роли, ведь так?!» — думает она и возвращается обратно.
— Захвачу пару ножей, чтобы вы их не успели спрятать, — бросает Марьяна и снова выходит из комнаты.
— Два-то зачем? И одним управишься! — звонко звучит удаляющийся голосок Грейс.
Как давно заметили гости этого необычного дома и как, я надеюсь, отбросив все сумасшествие повествования, понял ты, в доме было много дверей. Кажется, заказчик проекта был на них помешан. Он воспринимал двери не только, как нечто естественное, с помощью чего можно попасть из одной комнаты в другую, а как что-то волшебное. Вроде перехода между мирами или проводника для абсолютно непохожих пространств.
Каждая дверь была уникальна. Всякий раз, когда ты подходил к ней и нажимал на ручку, тебя охватывало необыкновенное ощущение чуда.
Дверь могла вывести в совершенно иной, противоречащий разуму мир, или наоборот, завести в самую обычную комнату, успокоить, примирить с собой.
Одни двери были мнимыми, умело нарисованными на стене. Другие оказались наглухо закрытыми и с забетонированными щелками. Даже не подглядеть, что внутри. Третьи, при попытке открыть, глухо шатались из стороны в сторону, но все равно не поддавались.
Марианну не покидало предчувствие чуда. Она стояла возле запертой двери и упрямо трясла ручку. Рядом то и дело возникал Оливер. Девушка была уверена, что его подослали специально, чтобы присматривать за ней.
Мужчина пробовал завязать разговор, но Марианна не поддавалась точно так же, как и дверь.
Тогда Оливер пропадал, и девушка опасалась, что дом проглотит его, а потом неожиданно появлялся вновь, всегда прихватив что-нибудь в помощь. Сначала это был молоток, потом нож и садовые ножницы, затем причудливо скрученная скрепка.
Каждый раз у Марианны ничего не выходило. Тогда Оливер брался за дело сам, но вскоре прекращал, тоже не добившись результата.
— Дверь ходит ходуном, а мы все равно не способны её открыть, — сказала Марианна, вытащив из скважины изогнутую скрепку.
— Мне уже не кажется, что нужно её открывать. Если дверь не поддается, значит, мы ничего не добьемся, даже отворив её.
— Что, если за ней выход?
— Выход куда? В очередной дом?
Оливер еще раз стукнул по двери молотком.
— Даже выломать её не могу, полицейский чертов! — разозлился он. — Останемся здесь. Не такой скверный выбор: просторно и много еды.
— Это какой-то нереальный мир, — говорит Марианна, сползая по кривой стене на пол.
— Марианна в лабиринте комнат.
— Что, прости?
— Есть Алиса в стране чудес. А ты — Марианна в лабиринте комнат.
— Да, лабиринт, — она тянет слова, глядя на него снизу вверх. — Чтобы остаться на месте, нужно все время быть в движении? Кажется, так.
— Есть фильм, вроде канадский, где несколько незнакомых друг с другом людей оказываются в комнатах с разными смертельными ловушками. Они ищут выход. Многие погибают, а в конце оказывается, что для того чтобы выйти, им нужно было оставаться на месте. Так потеряв в бессмысленном поиске человечность, никто из них, по-моему, и не выбрался оттуда. Все умерли.
— Я не умру.
— Я не об этом. Нам стоит остаться здесь и прекратить постоянно искать выход, — Оливер прислоняется к стене. — На самом деле, можно найти в такой жизни достаточно плюсов!
Марианна хочет ответить, но замолкает. Слезы трудно сдержать. Она наклоняет голову и закрывает глаза.
— Если подумать, то сколько людей так и живет: в забитом красивыми вещами склепе. Они тратят жизнь на то, чтобы поесть, поговорить, поругаться. Чем мы лучше других! Я и сам так жил.