— Рад слышать, но, может, тебе стоит побольше гулять и поменьше работать?
Оба рассмеялись. Кристофер бросил сигарету и отправился за дядей обратно в дом.
На кухонном столе выстроились бутылки пива, и отец Кристофера открыл давно приготовленный бренди. Кристофер впервые в жизни видел, чтобы его сестра выпила больше пары бокалов, и белое вино оказало на нее неизбежный эффект. Когда она начала убеждать отца, что ему нужно снова жениться, и заставлять его пойти и с кем-нибудь познакомиться, он вмешался.
— Ценю твою заботу, но, думаю, тебе пора спать.
— Хорошо. — Она встала. — Папочка, ты отнесешь меня, как в детстве? — попросила она, протянув руки.
— Боюсь, ты стала для этого великовата, а я староват. — Он почесал голову. — А еще, кажется, вино ударило тебе в голову.
— Да ладно, папа, ты вполне справишься. Я уверена.
— Стефан, ты слышал, что говорит девочка. Отнеси ее наверх, — поддержал Ули.
— Ну хорошо, пошли. — Он взял ее на руки. Алекс помахала всем на прощанье, и отец вынес ее из комнаты, направляясь в сторону лестницы.
Через пять минут Стефан вернулся на кухню, вытирая со лба воображаемый пот.
— Когда я уложил ее в кровать, она попросила почитать ей сказку, но у всего есть предел.
Он сел, и Ули снова принялся за любимую тему.
— Вам здесь хорошо живется. Очень красивый остров, прекрасное место. Но здесь вы всегда будете чужаками, разве нет? Всегда будете семьей немцев, живущих на английском острове.
— Этот остров не является частью Англии.
— Да ладно, Стефан, ты понимаешь, о чем я.
— Когда мы только переехали, возникали некоторые проблемы, но теперь они давно позади, — сказал отец Кристофера, выглядывая наружу, в темноту ночи. — Некоторых людей не сразу удалось убедить, что война закончилась.
— Я помню, — сказал Ули и поднял свой стакан с бренди. Несколько секунд покрутил коричневую жидкость, потом сделал глоток. — Ты никогда не жалеешь, что сюда переехал?
— Нет, если учесть, что происходило в Германии, когда мы уехали, и особенно — что случилось с тех пор.
— Но сейчас Германия изменилась. Стала совсем другой.
Кристофер раздумывал, стоит ли вмешаться в разговор.
— Изменилась? Лучше стало или хуже? — спросил Стефан.
— О, лучше, гораздо лучше, — ответил Ули. — Ты что, газет не читаешь?
— Читаю, братишка. Каждый день читаю.
— Тогда ты должен знать, что происходит в нашей стране. Последние несколько лет, с тех пор как к власти пришел Гитлер, стали лучшими за многие годы.
— Я знаю, что герр Гитлер запретил все политические партии, кроме его собственной партии нацистов.
— Да, но, Стефан, что хорошего принесла нам эта демократия? Годы перед тем, как к власти пришли герр Гитлер и национал-социалисты, были худшими за всю историю Германии. Царил настоящий хаос. Ты уехал вовремя, но так повезло не всем. Брат, я рад, что тебя там не было. Рад, что там не было детей, но сейчас Германия стала бы для них прекрасным местом.
— Джерси для них — прекрасное место.
— Да, оно было прекрасным, когда они были маленькими, но посмотри на своего сына: он больше не мальчик. А это остров, маленький остров. В Германии гораздо больше возможностей.
— Я никогда не пойду против воли детей. Это будет их решение, не мое.
— Хорошо, — сказал Ули и повернулся к Кристоферу: — Как тебе идея переехать в Германию?
— Это твоя жизнь, Кристофер. Я не могу говорить тебе, что делать. Ты стал мужчиной.
Разум Кристофера бурлил от мыслей. Отец и дядя ждали его ответа. Но было очень сложно решить, что сказать. Прекрасная, увлекательная возможность, но уехать с Джерси?
— Несомненно, это был бы прекрасный опыт. Конечно, я люблю Джерси, но пожить в Мюнхене или в Берлине? Было бы здорово. Где бы я мог работать?
— Уверен, я смогу устроить тебя в банк. Я проработал там почти семь лет, — пообещал Ули.
— Мне было бы очень интересно побывать в Германии. Раньше я никогда не задумывался о том, чтобы уехать с Джерси.
— А ты знаешь, что у других людей, таких как Ребекка Кассин, подобных возможностей в Германии не будет? — вмешался его отец.
— Что? О чем ты? — не понял Кристофер.
Ули сделал большой глоток пива.
— Она не немка.
— Подумай об этом, Кристофер. Дело не в том, что она не немка. Проблема в том, что она еврейка.
— Я не знал, — удивился Ули. — В любом случае, какая разница? Он ее не видел и ничего от нее не слышал уже много лет.
Отец Кристофера наклонился к брату.