Я протопала обратно к своему шкафчику, так резко открыв дверцу, что она отскочила, ударившись о соседний металл.
— Видя тебя в дерьмовом настроении, смею предположить, что твой возлюбленный был еще той задницей, когда ты погналась за ним, как влюбленный щеночек? — поглумился Дэниел, прислоняясь к соседнему шкафчику.
Я выхватила свои книги с верхней полки, предназначенные для второй половины дня, и уставилась на друга.
— А что за проблемы с ним у тебя, Дэниел? Это не похоже на тебя – быть таким придурком по отношению к кому-то, кого ты даже не знаешь.
Я не смогла скрыть боли, сочащейся в голосе. Я старалась держаться возмущенной и самоуверенной, но слышала уязвимость в своих словах.
Дэниел тут же смягчился и положил руки мне на плечи, сжав их.
— Извини, Мэгс. Я знаю, ты хочешь подружиться с чуваком. Но просто в нем есть что-то такое, что заставляет меня вступать на не ту дорогу. Но я буду надевать счастливую маску, только ради тебя.
Я улыбнулась ему и наклонилась, чтобы обнять. Дэниел неуклюже похлопал меня по спине, не привыкший к проявлению подобных чувств с моей стороны.
Он отстранился и посмотрел на меня со странным выражением на лице.
— Что? — спросила я у него, нахмурившись.
Дэниел лишь покачал головой.
— Тебе на самом деле нравиться этот парень? Я имею в виду, по-настоящему? — он казался не верящим в это.
Почему Дэниелю так сложно было в это поверить?
— Да, Дэнни. Он действительно мне очень, очень нравится. — Я не смогла скрыть мечтательного тона, — Дэниел закатил глаза.
— Почему? У него личность мятежника. Не понимаю. — Кажется, Дэниел искренне озадачен.
И, похоже, не мне винить его за это. Он не видел того Клэя, которого видела я. Клэя, который заставил меня забыть любого и все вокруг происходящее.
— Нет, он не такой. Он очень даже веселый. Я могу разговаривать с ним о таких вещах, которые не могу обсуждать ни с кем другим. У него есть та сумасшедшая спонтанная сторона, которая заставляет всех нас веселиться. Он милый, и умный, и…— Дэниел поднял руку.
— Ладно, хватит уже. Думаю, меня сейчас чуток вырвет. Неважно. Просто будь осторожна. Я волнуюсь.
Теперь была моя очередь закатывать глаза. Сколько раз я говорила ему те же вещи о Кайли или других девчонках, на которых он пускал слюни. Теперь же, я надеюсь, он понимает, как я себя чувствую каждый раз при разговоре с ним.
А, может быть, и нет.
— … И я буду милым. Для твоего же блага. Но это не значит, что я доверяю ему… или что он нравится мне. — Дэниел бросил на меня тяжелый взгляд, и я постаралась не накричать на него снова.
Я хотела хорошенько встряхнуть своего лучшего друга.
Не желая начинать очередные препирания, я предпочла сохранить тишину. Улыбнувшись в его сторону, я оставила Дэнни и направилась в класс.
* * *
Я ненавидела признавать то, что искала Клэя весь день, но он успешно избегал меня. Невольно, но я разрушила нашу дружбу? Или я слишком крепко старалась удержаться за то, что едва ли началось? Я была жалкой. Я должна была сконцентрироваться на том, чтобы порвать всех в своем выпускном классе. Думать о том, куда я поеду на обучение в колледж. Работать, не покладая рук, чтобы попасть в национальную сборную по кросс-кантри. У меня хватало других тысячи и одного дела, происходящих в жизни, но единственное, о чем я могла думать - это он.
Клэйтон, черт его возьми, Рид.
Он с легкостью заморочил мне голову за тот месяц, что я его знаю. И я даже не могу утверждать, так ли хорошо его знаю. Я действительно думала, что у нас что-то начинается. Но будь я прокляла, если вложу силы в то, что не получу ответно.
Я стала работать над собой, чтобы вернуть решимость. Не позволю себе мучиться из-за какого-то мальчишки. Я выше этого. Следует больше уделять внимание себе, а не быть глупой девчонкой, которая зациклена на парне, на том, когда же это он соизволит выкроить для нее свое время. Я была не таким человеком.
Мой внутренний монолог разжег меня. Я могла практически слышать в голове персональное музыкальное сопровождение. Я напевала мелодию с грозными наступлениями все дорогу к своему шкафчику. Я чувствовала себя сильной и неприкосновенной.
А затем клочок бумажки упал к моим ногам. Он была запихан между отверстиями шкафчика, и упал, когда я открыла. Очевидно, еще одна листовка с предматчевыми распоряжениями. Я собралась скомкать его и выкинуть, когда глаза зацепились за собственное имя.
Мэгги.
Почерк не был мне знаком, но каким-то образом я знала, что это от него. И вот так вот просто моя новоприобретенная сила отправились прямиком в ад.
Я развернула сложенный лист и разгладила его. Это был потрясающий, сложный рисунок готической бабочки, сделанный углем. Детали были невероятны. Он был похож на одну из этих крутейших татуировок. Он был резко очерченным, но в то же время - утонченным. Я не могла поверить в то, что Клэй был способен нарисовать такое красивое произведение искусства. Его холодная сторона затмевает чувствительную душу, которая так много говорила за себя на рисунке. И потом я заметила внизу надпись. Тонким, наклонным почерком там было написано:
«Доброта – ваше достоинство. Неброская красота - ваше оружие».
Я почти перестала дышать. Звучание слов походили на любовную поэму. Что этим он подразумевал? И почему он вел себя так, как будто в одно мгновение он не хотел иметь ничего общего со мной, а затем практически клал передо мной на стол свое сердце? Это не имело никакого смысла.
Я подняла глаза и увидела Клэя, стоявшего немного дальше по коридору и наблюдающего за мной. Наши глаза встретились, и явно ощутимый ток прошел между нами. Чувствовал ли он то же самое, что и я? Что значит этот рисунок? Он пытается что-то сказать мне им? Я подняла свою сумку с книгами и обувью для кросс-кантри, и направилась к нему.
Все это время он смотрел на меня с колеблющимся выражением лица. Я остановилась перед ним и подняла рисунок.
— Ты это сделал? — спросила я его, хотя уже знала ответ.
Клэй кивнул.
— Я не знала, что ты художник. Это… просто…вау, — невразумительно сказала я.
Боже, почему у меня получилось выглядеть такой идиоткой?
Губы Клэя сложились в подобии улыбки.
— Спасибо, — просто сказал он, по-прежнему напряженно наблюдая за мной, делая это своим особенным образом.
— И слова внизу листка? Их тоже ты написал? — спросила я, пытаясь пробиться к нему, вызывать на откровенность.
Чтобы он смог рассказать мне, о чем думает.
Клэй оттолкнулся от шкафчика и начал идти вместе со мной по коридору.
— Нет. Это японский поэт, который мне действительно нравится. Именно эта поэма заставляет меня думать о тебе. Тебе следует прочесть ее.
Японская поэзия, значит? Глубокая вещь.
Он процитировал для меня прекрасную японскую поэзию. Парни ведь не делают такие вещи, если им не нравится девушка, правильно? То есть, это единственное, что выглядит вразумительным. Но тогда что это за арктическая мерзлота была ранее?
Ай! Снова эта маниакальная неуверенность. Это должно прекратиться!
— Что ж, спасибо, — я заставила себя говорить с прохладцей.
Я ни в коем случае не позволю Клэю узнать, что он сделал мне. Все это становится немного запутанным.
Клэй взял меня за руку и потянул, останавливая. Вероятно, мне следует вырваться из его хватки. Это будет правильным поступком. А не бросаться с головой в этот сумасшедший вихрь, который, казалось, поглощал меня и отказывался отпускать. Но мне слишком нравилось то, как его рука ощущалась на моей, чтобы сделать это. Так что я посмотрела на свои ботинки, находя их вдруг очень интересными.
— Мэгс. Посмотри на меня, — мягко сказал Клэй.
То, как он произнес мое имя, заставило меня чувствовать внутри себя трепет. Как та красивая бабочка, которую он нарисовал для меня. Черт его побери.