— Знаешь ли, Натали, жизнь проживают по-разному. Твои годы могут пройти под знаком тяжелого монотонного труда. Неинтересно, скучно, верно? А можно прожить успешно. Ты скажешь: кто этого не хочет? Отвечу: не всякий человек умеет правильно повести себя в самом начале взрослой жизни. Я хочу… немного подтолкнуть тебя, воспользоваться ситуацией, которую ты сама себе создала, и обернуть ее тебе на пользу.
— Что я должна делать? — быстро спросила Натали.
По ее лицу, на котором отразилось новое чувство — Агнес назвала бы его любопытством, — стало ясно, что девочка готова попробовать.
— Рождение твоего ребенка станет акцией нашей организации.
— Акцией? — насторожилась Натали и сцепила руки на коленях, обтянутых голубыми джинсами.
— Вкладом в дело мира, — продолжала Агнес. — Твой ребенок станет символом женской организации Сан-Франциско. Понимаешь? Наша организация сыграет роль отца для твоего ребенка, а малыш явится своеобразным вкладом в борьбу за мир. Тебе ясно?
Натали смотрела на Агнес круглыми глазами.
— А что я должна делать?
Агнес улыбнулась.
— Ты член нашей организации. А теперь станешь сотрудником моего отдела. Тебе придется работать и получать зарплату.
Натали молчала, ее щеки порозовели.
— А потом, когда родится малыш и немного подрастет, вы с ним начнете выступать перед разными аудиториями. Мы добьемся, чтобы фонды, с которыми мы тесно сотрудничаем, взяли на себя обеспечение твоего ребенка — символа мира, рожденного сразу после Марша мира. Они оплатят детский сад, учебу в хорошей школе, дадут стипендию для учебы в престижном университете.
— Ну да!.. — прошептала Натали.
— Да, — подтвердила Агнес. — Тебя будут наблюдать врачи лучшей клиники, ты родишь чудесного ребенка. Доктора, которые помогут тебе и малышу, станут знаменитыми без всякой платной рекламы.
— Агнес… ты… ты просто…
— Я просто женщина, которая гораздо дольше прожила на свете и больше узнала о жизни. Вот и все.
И еще я помогу тебе сделать то, чего не удалось мне самой, хотела добавить Агнес, но промолчала.
Все, о чем тогда говорила Агнес, стало реальностью. Родилась Мира — чудесная девочка, большая, особенно для такой хрупкой матери, как Натали. Доктора, осмотрев роженицу, пришли к единодушному заключению — незачем мучить мать и дитя, это опасно, и Натали сделали кесарево сечение.
— Кесарята растут более шустрыми, — уверяла Агнес. — Они не испытывают родовых мук, а вся боль, удушье, напряжение, которые младенец испытывает при рождении, навсегда остаются с человеком, не отпускают его в течение всей жизни. Правда, — она улыбнулась, — существует и другая точка зрения. Те, кто родились с помощью кесарева сечения, не всегда адекватно оценивают мир, в который пришли. Появившись на свет без мук, они воспринимают мир как безоговорочно прекрасный, словно он только и делал, что ожидал их прихода. Частенько, получив щелчок по носу в новом для них мире, они прячутся, обидевшись на него. Но с Мирой этого не произойдет. Потому что она на самом деле задумана как подарок миру. Ее ждут здесь с нетерпением, чтобы любить ее и восхищаться ею.
Шло время, Натали Даре на самом деле становилась героиней движения борцов за мир. У нее брали интервью, ее фотографии печатали журналы и газеты. Английские матери прислали приданое для малыша. Когда стало ясно, что родится девочка, Натали завалили платьицами, туфельками, ленточками для волос, а экзальтированные африканки из Танзании прислали национальный расписной наряд для малышки.
— Ну как, — спрашивала Агнес, — ты согласна, что наше решение было правильным?
Дом для Натали и Миры был обставлен и готов к приему жильцов. Его арендовала женская организация Сан-Франциско, он был небольшой, всего с двумя спальнями, со светлой мебелью из сосны. Большой холодильник всегда был полон продуктов, детского питания. А шкаф забит подгузниками, памперсами, кремами для младенцев, присыпками, шампунями и прочими необходимыми вещами.
Однажды Агнес приехала среди дня и сказала:
— Ну что ж, девочки, сегодня состоится ваша премьера. Приготовьтесь. Будет телевидение, радио, газеты. Все должны увидеть наш чудесный подарок миру и услышать резвый голосок.
С тех пор все и началось. Сказать честно, шумиха пришлась по сердцу Натали и по нраву Мире. Ребенок с врожденным спокойствием скандинава легко переносил переезды в детском креслице на машине от одной площадки к другой.
Мира охотно улыбалась беззубым ртом, а камеры щелками с восторгом, чтобы потом на первой полосе какого-нибудь женского издания появилась славная мордашка ребенка. Казалось, даже не от самой Миры, а от ее фотографий исходило спокойствие. Некоторые женщины говорили и писали в письмах, что они, глядя на эти снимки, подзаряжаются невероятным покоем.