— Мне для колдовства нужна кровь — вот зачем рабы. Что касается цели — господин Шолокан передал мне картинку, образ полковника Хеверада. Я запомнил. И не беспокойтесь — колдовство ориентировано точно по адресу, так что ошибки быть не может. Окружающим ничего не угрожает.
Чёрный маг слегка усмехнулся, опустив уголки рта, и Хераг с неудовольствием понял — Эстрог знает, что генерал боится колдовства. Демонов маг! Проклятые маги возомнили о себе слишком много. Этот сволочной маг-советник короля, нашёптывающий ему нужные советы…нужные магам советы.
Хераг отбросил лишние мысли, дёрнул за верёвку звонка, и в комнату тут же вошёл слуга. Выслушав распоряжения, поклонился и вышел, вместе с двумя магами, даже не спросившими разрешения покинуть комнату.
Генерал опять разозлился — никакого понятия об учтивости! Такое впечатление, что это не они у него на службе, а он у магов в подручных! Хераг на месте короля приструнил бы этих задавак в чёрных одеждах трубочистов. Мерзавцы!
— Мне остаться?
— Конечно, оставайтесь. Возможно, что мне понадобится ваша сила. Или просто помощь в процедурах.
Дверь распахнулась, и в комнату буквально влетели два парня из горожан, лет по двадцати-двадцати пяти каждый — их втолкнули солдаты.
Это были обычные парни не из знати, которых поймали где-то на улице. Увы, они оказались не в том врем, не в том месте. Парни таращили глаза на двух людей в чёрном, на латников в дверях комнаты и тяжело дышали, потирая руки с которых только что срезали путы. Магам пришлось ждать часа два, пока приведут нужных рабов — для дела годились не все. Стариков, детей и женщин использовать нельзя. Лучше всего подходили крепкие мужчины от семнадцати-восемнадцати, до сорока пяти лет. И лучше брюнеты. Почему? Кто знает, почему заклинание лучше получается с одним объектом, чем с другим. Это надо спрашивать у богов — зачем они установили такую систему магии, а не другую. Если боги ответят, конечно.
— Ставьте их к стене. Да, да — туда, где вбиты крюки. Привязывайте. И разденьте. Они должны быть полностью обнажены.
— Пожалуйста — не надо! — один из парней вырвался из рук ухвативших его солдат, бросился к магу и бухнулся перед ним на колени, целуя ноги — не надо! Не убивайте! Пожалейте! У меня семья! У меня дочка маленькая!
— Заткните ему рот, олухи! — рявкнул чёрный маг, выйдя из своего образа задумчивого студента — что встали, как ослы? Я сейчас вас самих заколдую, идиоты! Вечно в штаны гадить будете! Быстро поставили их к стене!
— Не унижайся, Никол! — с ненавистью процедил сквозь зубы второй парень — чтобы вы сдохли, твари! Будьте вы прокляты!
— Пока что прокляты вы — усмехнулся чёрный маг, показав белые, безупречно чистые зубы — заткните и ему рот. Мне не надо разговорчивых рабов. Ноги тоже привязывайте — ага, вот так. Покрепче! Чего вы едва шевелитесь? Хотите занять их место? Могу устроить!
Солдаты, испуганно оглядываясь на мага, сорвали с несчастных одежду, засунули в рты кляпы и крепко привязали замарцев к стене так, что руки оказались у тех над головой, привязанные к крюку наверху, а ноги — к крюку внизу.
Комнату заранее подготовили для магического действа. Ранее это была одна из комнат для гостей. В ней уже горел камин, распространяя тепло и запах смолистых деревьев, а на столе лежали необходимые для обряда предметы. И ужин — который потребовал Эстрог, чтобы подкрепить свои силы послед колдовства.
— Все, пошли вон! И поставьте снаружи пост — никого не пускать, пока я сам не выйду! Вон!
Солдаты с грохотом вывалились из комнаты, затопали по коридору, бубня что-то о проклятых магах, и настала тишина, прерываемая лишь треском поленьев, да сопением жертв, дышащих через нос.
— Ну что же — приступим? — довольно усмехнулся чёрный маг, и подойдя к столу взял с него небольшой кривой кинжал с чёрной рукоятью — вы поможете мне? Нужно подержать сосуд, а то мне одному неудобно. Тварь будет вертеться, придётся придержать.
Шолокан с каменным лицом взял со стола большой сосуд с двумя ручками по бокам. Ему было неприятно заниматься этим делом, но что поделаешь? Работа есть работа. У каждого своя работа. Но что точно не хотел бы Шолокан — это становиться чёрным магом. Противно.
Эстрог подошёл к первому парню — тому, что просил о пощаде. Парень дёргался, таращил глаза так, что казалось — они сейчас выпрыгнут из орбит. Магу пришлось схватить его за волосы, чтобы отогнуть голову назад. Примерился, замахнулся кинжалом…и опустил его, поморщившись и буркнув себе под нос:
— Забыл. Пока вам рано подыхать…
Взял со стола небольшой пакет и вернулся к жертве. Снова взял парня за волосы, отогнул назад и сделал аккуратный надрез на шее. Из разреза тут же брызнула кровь, её капли оросили пол, стену, попали на лицо Эстрога и Холокан с отвращением увидел, как его коллега с видимым удовольствием слизнул с губ красную жидкость.
Холокан вспомнил, за что семья Эстрогов отказалась от своего отпрыска. Его поймали на том, что парень пил кровь у прохожих, нападая на них тёмными вечерами, когда он, якобы, отправлялся на вечернюю прогулку — подышать воздухом. После того, как этот милый юноша хорошенько напивался пьянящим красным напитком, он мило развлекался — насилуя женщин, истязая мужчин. Впрочем — женщин он тоже не оставлял своей «милостью». Пытал как следует. Когда всё это обнаружилось, был суд, но доказать ничего не сумели. Или не захотели.
Семья Эстрогов, древняя дворянская семья, ведущая свою родословную из глубины тысячелетий, нажала на все тормоза и парня оправдали. Но из семьи его выгнали. Не потому, что он изувер и убийца, нет. Он заявил отцу что таким способом занимался чёрной магией и готов посвятить этому всю свою жизнь, вместо того, чтобы идти на воинскую службу, становиться офицером.
Последнее, что сделал для него отец — пристроил на службу королю. Тут, в качестве чёрного мага, Хадар смог развернуться в полной мере, не стесняясь своих изуверских наклонностей. Для чёрных магов жестокость и равнодушие к чужим страданиям были в порядке вещей. Иначе они просто не смогли бы совершать своё самое сильное колдовство — например такое, которое сейчас собирался сотворить Эстрог.
— Подставляйте! — потребовал Эстрог и Холокан подставил золотой сосуд под бьющую из шеи мужчины струю. Тот стоял, с ужасом глядя на то, как его кровь заполняет чашку, затем его глаза закатились и парень потерял сознание.
— Достаточно. Держите сосуд. Сейчас следующего.
Эстрог вынул пакетик — это оказался матерчатый бинт — перетянул разрез артерии и кровь перестала брызгать, а на ткани расплылось красное пятно.
— Пусть пока поживёт — удовлетворённо кивнул маг — следующий!
С этим парнем пришлось повозиться. Он вертелся, извивался, мотал головой, не давая магу поднести кинжал в нужную точку, пытался ударить колдуна лбом. Тогда Эстрог шагнул к камину, взял полено из небольшой поленницы у зева очага, размахнулся и сильно, с громким стуком ударил жертву в лоб. Парень обмяк и повис на путах.
— Вот так-то лучше — весело усмехнулся маг, и отогнув голову чиркнул по шее. Процесс повторился, и скоро чаша была полна до краёв.
— Ставьте на стол. И встаньте в сторонку. Не мешайте. Мне нужно сосредоточиться…
Маг высыпал порошок из серебряного контейнера в кровь, забурлившую, будто суп на огне, подождал, и начал читать заклинание — длинное, сложное, с повышением и понижением интонации, делал пассы руками, и Холокан буквально почувствовал, как в комнате начали сгущаться тёмные силы.
Эстрог обращался к богине Смерть и к богу огня Жадару, предлагая принять его дар. Когда заклинание закончилось, маг взял чашу и выплеснул почерневшее содержимое в очаг. Пламя жахнуло так, что едва не опалило Холокану брови, охватив Эстрога плотным, не причинившим вреда коконом — бог огня принял жертву!
Чёрный маг подошёл к повисшим без сознания жертвам и начал новое заклинание, такое же длинное и непривычное для слуха. Пассы он не делал, а когда закончил читать, вонзил кинжал в сердце первой жертве, затем, быстро — в сердце второй. Крови почти не было, да и откуда ей взяться, когда большая её часть вылита в жертвенную чашу или разлита по комнате. А может просто Эстрог хорошо знал своё дело и не считал возможным проливать кровь зря.