Не удивилась она. Нет, ни слова упрёка —Лишь опечалилась, но, показалось, не сильно.«Мой наречённый, тебя я ни в чём не неволю,Но и меня не неволь. Мне другого не надо,
Клятву тебе одному принести я желаю».«Мелиэль, сжалься. Принять не смогу этой клятвы…»«Примешь ли, нет – это дело твоё. Пред ЗвездоюИ перед Небом отдам я тебе её. Волен
С клятвою делать, что хочешь. И, может, однажды,Вспомнишь меня, позабывши про смертную деву».«Нет, никогда!» «А не слишком ли длинное слово?Что «никогда» для грядущего долгого эльфов?
Я подожду. Ждать осталось немного – не сотню,Пусть пятьдесят лет. Альне эту землю покинет,Но ещё раньше она превратится в старуху.Стану ли я отступать от судьбы из-за смертной?
Не отвечай ничего. Я была терпелива,Будь же и ты терпелив. А я к пиру готоваИ благодарна тебе, что меня здесь не бросил.Коли другой не завёл ты эльфийской невесты,
Я попрошу тебя – к Мелиэль будь милосерден,Не говори никому о своей перемене,Лучше мне слыть среди эльфов невестой Леира,Ждать бесконечно, чем брошенной быть и ненужной».
***
Гости в шатре восседают на тронах почётных,В центре – отец, по бокам его – дочери. ЭльфыЯства подносят и песни поют. КоролеваВместе с супругом наследника ждут. Наконец-то
Синий полог распахнулся. Леир появился.Даже не глядя, Альне поняла, что вошёл он.Сердце её в ожидании сжалось тревожном,И, обернувшись, она повстречалась с ним взглядом.
Жаль, что Альне притворяться совсем не умеет,Руки дрожат, и бокал расплескался на скатерть.Смотрит царевич – глаза выдают его чувства,Взор оторвать он не может от девы желанной.
Мелиэль следом за ним, поклонившись, заходит.Взгляд опустив, эльф берет её за руку. ВводитВ светлые залы, подводит к столу и напротивСмертных садятся они, с королевою рядом.
«Гости, знакомьтесь, вы видите Мелиэль нашу!Утро лесное пред ней отступает с поклоном,Вечер от света её веселей и прозрачней,Ночь украшает шатёр её звёздами», – молвит
Мать-королева, с почётом король принимаетРуку девицы. Она – и чиста, и покорна,Тихо садится с царевичем рядом. И смотрят,Как заколдованы, все на эльфийскую деву.
Даже Эльке перед нею подобна стекляшкеРядом с алмазом. Альне замерла – потрясеньеСлишком огромно, а ревность мучительна. ТолькоГлаз не отводит она, произносит открыто:
«Зря я решила, что всё волшебство повидалаВ дивных лесах – ничего не видала в сравненьиС прелестью той, что хранил ты, Леир, слишком долго,Видно, берёг. Только кто повстречал твою деву —
Век не забудет, и я никогда не забуду».Взгляд отвела, потемнела лицом, на ЛеираБольше не глянула. Пир между тем продолжался,Мелиэль изредка странно смотрела на смертных,
Словно понять не могла иль дивилась чему-то.Что-то с печальной насмешкой сказала Леиру,Тот ей в ответ ни словечка не молвил. Не мог онГлаз от Альне отвести, так хотелось запомнить
Тёмные кудри и быстрые, тонкие руки,Смелость движений, её прямоту и открытость.Как он мечтал прикоснуться к Альне, чтобы сноваЖар её губ ощутить и услышать дыханье!
Взгляда искал её, но не нашёл – не смотрелаДева на эльфа. Сидела, горда и печальна.«Спой нам, Леир», – попросила его королева.Только молчит он и знать не желает приличий.
«Мелиэль, спой нам!» «Спою вам – о друге любимом».Встала она и запела – и голоса крашеМир не слыхал, он звенел и летел в поднебесье,И до Вечерней Звезды долетал, не прервавшись.
Песня закончена. Мрачен Леир, словно туча.«Может быть, гости споют нам прощальную песню?» —Просит король. Царь разводит руками: «Увольте,Кто может петь после девы хрустальной эльфийской?»
«Я вам спою, – тут Альне поднялась. – Пусть людскиеПесни вам странны, грубы они, неблагозвучны,Голос мой бедами полон земными, не крепокИ для ушей ваших тонких не будет приятен.
Но в благодарность спою, как умею – душою,Ну, а она не обманет и скажет, что знает.Песню навеяла песня другая: я помню,Люди для эльфов подобны листам на деревьях,
Кратко живут, зеленеют, срываются с веток…Буду листком однодневным, осенним и ярким».Голос был слабым, и часто она прерывалась,Только не голосом пела Альне эту песню,
Тихо сначала, но с каждою нотою ярче.Раненой птицей в шатре трепетало и билосьВольное слово. И сердце сжималось у эльфов.Прежде людским они песням внимать не желали,