Какими же глупыми мне казались сейчас наши ссоры! Неужели так сложно просто любить и слушать друг друга? А ведь я говорил! Говорил, что ее сотрудничество с ФСО плохо кончится. Как знал! Но Дана не была бы моей любимой женой, если бы не имела собственного мнения. И что теперь? Где ее искать? Как спасать? Под крыльями дракона проносились «Дракошкины поляны» с заросшим тиной прудом. На миг вспомнились радостные Дракошкин и Эллионария. На сердце стало еще более скверно, я не сдержался и плюнул огнем в ряд беседок — конечно же, пустых! Никто не пострадает, а слоновьего комара, может, станет меньше.
Чувство связи усиливалось. Я уже не сомневался, что это Дана каким-то образом подает мне сигнал, и вел он к ближайшему крупному городу. Держись, Дана! Я уже рядом!
ГЛАВА 30
Где-то капала вода, пахло сыростью, и я слышала голос. Вернее, голоса, и они раздавались в моей голове. Один знакомый, родной, любимый, который звал меня и обещал спасти.
— Дана, я рядом!
А второй — совсем тоненький, незнакомый.
— Мама, держись!
Какая мама и за что она должна держаться, я не понимала. Пыталась лишь вспомнить последние события. Мы гуляли с малышом терьером, он смеялся, качался на качелях, а затем побежал к забору. Я едва догнала проказника, схватила за руку — и мне что-то прыснули в лицо. Тело тут же ослабло, ноги подогнулись, и я упала. Надо мной склонился малыш, а я всматривалась в его мордашку и понимала: что-то не так. Какие-то слишком умные и серьезные глаза, мелкие морщинки возле рта и одна большая на лбу. Разве у маленьких детей бывают морщины? Малыш зачем-то схватил мою сумку и начал выбрасывать из нее содержимое. Он перекинулся в джек-рассела и с остервенением вгрызся в мягкий кожаный чехол зверофона, затем прогрыз косметичку и сожрал помаду, распотрошил кошелек и покусал звероеврики. Распотрошил. Это слово кольнуло, и я догадалась: Потрошитель — не дедушка, а «внучок». Наш преступник карлик, который прикидывался маленьким мальчиком и ввел нас всех в заблуждение, а его целью и жертвой была не бабулька-метаморф, а я. Закончив потрошить сумочку, малыш джек-рассел схватил меня за ногу и потащил в лаз, который он наверняка заранее прорыл под песочницей. С той стороны забора нас ожидала машина, но я уже не помнила, как меня погрузили и куда отвезли. Лекарство сделало свое дело и я потеряла сознание.
Очнувшись, поняла, что руки и ноги связаны. Глаза постепенно привыкли к темноте, смогла различить, что вокруг камни, я тоже лежу на плоской каменной плите. В широком проеме я увидела огонек, он приближался.
— На помощь! — прохрипела я.
Но когда тот, кто держал в руках фонарь подошел ближе, я вскрикнула. Надо мной склонился Парфюмеров и он был похож на мумию. Мужчина с жадностью смотрел на меня, словно я изысканное лакомство. Его кожа напоминала пергамент — чуть тронь и порвется, а беззубый рот шептал, как заклинание:
— Моя прелесть! Моя! Прелесть!
— Отпустите меня, — попросила я, но похититель зашелся в беззвучном смехе.
Парфюмеров потряс у меня перед носом каким-то флакончиком и пошевелил носом.
— Мне не доставало всего лишь одной капли. Одной капли. Твоей. Аромат невинности, страсти и наивности.
— Зачем вам это?
— О, свой эликсир я собирал столетиями. Там запахи особенных метаморфов. Ты же знаешь, что люди и оборотни не чувствуют аромата метаморфа. Не потому, что его нет. А потому, что не могут уловить тончайшие ноты. Я выслеживал, вылавливал, добывал по капле и создавал свой чудесный аромат. И когда я добавлю твой запах, то завершу предначертанное и получу уникальный эликсир. Люди станут подчиняться моей воле и моим желаниям.
— Вы ненормальный? — прямо спросила у мужчины.
Чего уж ходить вокруг да около. Да и не удивительно за столько лет остаться в своем уме.
— Ты глупа и не понимаешь, что значит владеть миром. Что значит быть зверобогом и темным властелином.
— Куда уж нам, — пробормотала я.
Вот кого надо было снимать в шоу «Зверомиллионер за стеклом». Он бы прекрасно сработался с депутатом Собачкиной, ведущей Крокодайл и оператором Козлевичем. Им еще для полного счастья нужно взять на подпевку Арбузову и на подтанцовку Молочкову со шпагатом. Идеальные зверозвезды. Представив все это, я не сдержалась и хрюкнула от смеха, а Парфюмеров цыкнул.
— Тише! Не разрушай красоту момента.
Он вновь склонился, втягивая носом воздух. Ну что ж, я тоже так могу: в ответ принюхалась к нему. Странно, этот древний метаморф ничем не пах. Вот в чем дело, я еще в прошлый раз это отметила, а сейчас, кажется, поняла.