Незнакомая мне девушка, блондинка со спадающими на глаза идеально уложенными прядями, беседует с репортером, стоящим около линии оцепления рядом с нашей школой. Вот что она рассказывает:
«Дуг и Джейк почти все время проводили вместе. Они вечно о чем-то шептались. Это выглядело довольно странно. Они держались особняком, с ними почти никто не разговаривал. Я помню, как однажды, еще довольно давно, Дуг пригласил меня на День рождения. Но родители не разрешили мне пойти. Наверное, они уже тогда что-то заметили. Вы знаете, я не особенно удивлена тем, что произошло».
Местный ведущий выпуска ночных новостей серьезно смотрит в камеру, продолжая вести репортаж:
«По одной из версий, два старшеклассника, Дуглас Мартин-Кляйн и Джейк Конолли, спланировали и осуществили ужасное преступление, произошедшее в школе сегодня утром. Тело Мартина-Кляйна было опознано после того, как он покончил с собой. Возможно, парень сделал это потому, что в его винтовке военного образца закончились патроны. Местонахождение Конолли на сегодняшний момент неизвестно. Давайте послушаем мою коллегу Лизу-Энн».
Камера поворачивается к женщине, стоящей рядом со школой, практически на том же месте, что и юная блондинка минутой раньше. Она одета в ветровку с логотипом местного канала. Ее лицо еще сохранило черты былой красоты (наверняка лет десять тому назад эта Лиза-Энн была очень хороша собой), но даже слой косметики не может скрыть разрушительного воздействия времени. Рядом с журналисткой стоит старуха лет семидесяти, глядящая в камеру с нескрываемой злобой.
«Привет, Кевин. Я веду репортаж из школы, где полиция до сих пор ищет Джейка Конолли, одного из старшеклассников, которого подозревают в сегодняшней стрельбе. Рядом со мной Донна Джексон, владелица земельного участка, прилегающего к территории школы. Она утверждает, что заметила, как вскоре после стрельбы кто-то пробегал по ее земле».
Камера перемещается на старуху.
«Точно, я видела, как парень пробегал через мою лужайку, — выпаливает Донна Джексон. — Я видела это собственными глазами. Он направлялся в сторону леса за соседним участком».
«Скажите, а это было до начала стрельбы или после?»
«Ну конечно, после», — не моргнув глазом, заявляет Донна Джексон.
Лиза-Энн прищуривается: «А вы уверены, что это был именно Джейк Конолли»?
«А как же! Полиция показала мне его фотографию. У парня были темные волосы, если вы, конечно, в курсе, как этот самый Конолли выглядел».
Глаза Лизы Энн расширяются от удивления, как если бы это не было частью заготовленного сценария.
«Большое спасибо, а теперь вновь передадим слово Кевину».
Тайрин появляется в другом выпуске новостей: красивое ухоженное лицо, лебединая шея, стрижка за двести долларов и бриллиантовые сережки в ушах. Она одета в дорогой костюм для пробежки. Тоже мне, спортсменка. Я понимал, что несправедлив к ней, но это проявление самозащиты.
«Джейка воспитывал отец. Его матери по большей части не было рядом с ним. Моя дочь дружила с их дочерью, поэтому я одна из немногих, кому удалось побывать у Конолли дома. Я всегда старалась быть добра к Саймону, приглашая его принимать участие во всех мероприятиях, которые устраивала для наших детей, но он смотрел на нас, домохозяек, как будто сверху вниз. Мне известно, что он позволял сыну делать такие вещи, которые лично меня всегда приводили в недоумение. Например, когда Джейк был совсем еще малышом, я видела, как они играли с мечом и чем-то вроде ружья — словом, со всеми этими предметами насилия, ну вы понимаете. Мне кажется… — Она делает паузу, как бы желая справиться с эмоциями. — Мне кажется, я должна была заметить, к чему это ведет. Бедные дети. — Тайрин, кажется, не в состоянии продолжать, она машет рукой и пробует отмахнуться от камеры, пытаясь скрыть набежавшие слезы. — Простите меня, я не могу…»
Камера перемещается к входной двери их дома. Там стоит ее дочь Бекки, закадычная подружка Лэйни. Она одета в школьную толстовку с капюшоном. Я ожидаю, что Тайрин будет возражать и не разрешит снимать свою дочь, но она, напротив, подзывает ее к себе. Бекки прижимается к Тайрин, которая крепко обнимает ее. Это напоминает мне, как я держал Лэйни в холле гостиницы, хотя тут, конечно, есть существенная разница. Мать и дочь склоняют головы друг к другу в настолько похожей манере, что это напоминает мне картинку из гламурного журнала.