– Ребята, кто умеет колоть в вену? Обслужите клиента…
– Ты не посмеешь, начальник, – забегали глаза Винта.
– Ещё как посмею!!!
Под крики отчаянного сопротивления и возню Андрей схватил совсем лёгкую, почти невесомую Тураву, положил в машину.
– Терпи, девочка, дыши!!!
И машина вылетела на трассу. Чижов вёл машину на трассовый медицинский пост, понимая, что это единственный шанс для Дарико, так как до больницы он её не довезёт.
Он вбежал, положил Тураву на кушетку, открыл удостоверение. "От свидетеля попытались избавиться, инсценируя передозировку. Вкачали, по всей видимости, героин, потому как зрачки узкие. Она задыхается. Помогите!" Врачи окружили Дарико и начали реанимацию…
Когда её состояние поменялось от "критического"до "средней тяжести", начальник трассового поста спросил:
– Скорая едет, куда повезёте?
– В госпиталь.
– Так не примут.
– Примут, меня и моих бойцов там знают…
– Похоже, девочку держали на наркотиках всю неделю. Сильно похудела плюс обезвоживание. Надо бы её в реабилитационный центр: выводить эту дрянь из организма.
– Спасибо, сделаем всё что можем и даже больше. – пообещал Андрей Николаевич и погладил девушку по голове. – Самое страшное позади. Хоть здесь успели.
* * *
Наумов был в офисе и звонил по телефону, когда к нему неожиданно вошёл отец. Сашка очень удивился. Это был первый раз, когда отец зашёл к нему. Обычно, Александр сам заглядывал к отцу в редакцию. Он быстро свернул разговор и подошёл обнять отца.
– Пап, привет! Рад тебя видеть! – но посмотрел на отца и с тревогой спросил. – С мамой, с Аней всё в порядке?
– Да, Саш. С ними как раз всё нормально. Сядь сын.
Сашка сел и насторожился. Николай Иванович выдержал паузу:
– Та девушка… Не знаю, насколько она тебе дорога…
– Турава?
– Да, она…
У Сашки всё оборвалось внутри. Он резко побледнел.
– Папа!.. Нет!!!
– Вышла её статья! – спешил успокоить он сына. – Я просто привёз её статью! С припиской внизу. Я подумал, тебе это нужно знать…
Саша выдохнул, вырвал газету, скользнул глазами в самый низ огромного разворота. Фотография Туравы. Красивый портрет: белоснежная улыбка, бархатные глаза смотрят прямо в душу. Рядом подпись: "При расследовании этой статьи серьёзно пострадала наш специальный корреспондент Дарья Турава".
– Где она? – послышался металл в голосе Сашки.
– Не знаю, сын. Звонил в "Пульс региона". От Серебрякова узнал только, что ею занимаются врачи, и что она под охраной полиции. Место пребывания, естественно, скрывают. Просто я подумал, ты должен знать…
Сашка сидел белый, зубы сжаты, чтобы не закричать. Больными глазами смотрел на отца.
– Спасибо, – тихо выдавил он. – Ты всё правило сделал.
– Саш! Ну, вот такие мы рисковые журналисты. До конца идём… Маме со мной тоже несладко приходилось. Особенно по молодости. Крепись, Саш!
И он обнял сына.
– Ты прочти статью. Многое станет ясно. Она, твоя Турава, большая умничка. Такое раскопать!
– Конечно прочту. Только немного в себя приду…
– Мне остаться с тобой?
– Нет, мне лучше побыть одному.
Отец пожал сыну руку и уехал. Саша остался один. Посмотрел на фотографию в газете. "Дэри! что они с тобой сделали?" Позвонил Серебрякову . Узнал, где и как выйти на Чижова.
* * *
В управлении Наумову пришлось подождать. Чижов задерживался. Запах гари так и не выветрился, хотя ремонт уже закончился.
– Вы ко мне? Мои ребята сказали, что Вы уже полчаса ждёте.
– Да. Вы Андрей Николаевич Чижов?
– Я. Присаживайтесь.
Саша отдал свой паспорт.
– Наумов Александр, хотя имя моё Вам ничего не скажет. – представился он. И вдруг спросил. – Что они сделали с Туравой?
Чижов вернул паспорт, бросил на Наумова испытывающий взгляд и выложил:
– Неделю держали на наркотиках. А потом имитировали передозировку. Думал: не довезу. Её чудом откачали. Самое страшное позади! Сейчас она на реабилитации, её восстанавливают. Всё могло быть гораздо хуже…
Сашка закрыл глаза и сжал кулаки. Чижов видел: парень держится, чтобы не заорать и не разнести всё вокруг…
– Она просила, если с ней что случится, отдать Вам письмо. Наверное, хотела
сказать что-то важное. Вроде, всё обошлось, и я не знаю, как мне поступить.
Саша смотрел мимо Чижова:
– Могу я её видеть?
– Лучше не надо, она слишком слаба. Не знаю, насколько полезны будут ей сейчас сильные эмоции. Давайте, Саша, лучше я Вам письмо отдам…
Чижову было жаль парня.
– Как врачи разрешат, я ей скажу, что ты очень хочешь её видеть. Идёт?
После крепкого рукопожатия они простились. Саша вышел из управления, пошёл в сквер. Письмо жгло руку. Присев на скамейку, он разорвал конверт, набрал побольше воздуха и открыл листок бумаги.