— Так значит, это серебристое яйцо… — пробормотал Грон, пораженный удивительным рассказом Колдуна.
— Выслушай до конца, — остановил его Колдун, подняв руку. — В мире много загадочного и необъясненного. Ты даже не можешь себе представить, Гронгард… Хотя многие появления этих летающих тарелок вполне объяснимы. Но есть и множество непонятного. Правда, совсем не обязательно связывать это непонятное со звездными пришельцами. Не всегда стоит умножать количество сущностей. Тут важно другое, Гронгард. Многие люди того мира искренне ПОВЕРИЛИ в то, что летающие тарелки — это корабли существ, прилетевших от других звезд. Понимаешь? По-ве-ри-ли. Что значит поверить в несуществующее? Это значит, представить его, отразить в своем сознании. Вот мы и дошли до сути, до самого главного, Гронгард. Оказывается, наше сознание не только способно представить нечто, не существующее нигде, ни в каких вселенных, но и СОТВОРИТЬ его. Дать ему бытие, реальную жизнь… Понимаешь?
После долгого молчания вольный боец медленно сказал:
— Ты говоришь о странных вещах… Выходит, искренняя вера человека, только вера и ничего более, может породить то, чего никогда не было на свете?
Колдун кивнул.
— Именно так. В самое яблочко.
— Но я никогда не верил ни в какие летающие яйца! Никогда не думал о них. Другое дело — Асканта, в ней я не сомневаюсь, но не слыхивал, что она явилась с небес в летающем яйце…
— Неважно. Дело не в твоей личной вере, Гронгард. Далеко не все люди того мира верили в реальность летающих тарелок. Главное — верили МНОГИЕ. Не знаю, какое количество верящих необходимо для достижения критической точки, — сто тысяч, миллион, миллиард? — но когда дело доходит до нее, совокупная энергия веры, назовем это так, дает бытие несуществующему, приводит в действие какое-то неведомый спусковой механизм — и возникают пришельцы со звезд. На самом деле, ре-аль-но, — возникают пришельцы со звезд. И возможно, по нашим улицам еще совсем недавно действительно ходил вновь воплотившийся царь Иудейский… А потом ушел в другие миры.
— Какой царь?
— Это я так, к слову. — Колдун грустно усмехнулся. — Его уже нет в том мире. А вот пришельцы есть.
Грон долго молчал, глядя прищуренными глазами на танцующее пламя. Потом с запинкой произнес, еще раз пытаясь до конца уяснить слова Колдуна:
— Значит, люди, поверив в тех, кто пришел со звезд, сами сотворили их, и они действительно появились…
— Да, они стали реальностью, и совсем не важно, что лично ты, Гронгард, сын Гронгарда Странника, не веришь в них. Или я, или, скажем, Вальнур Рай. Ты хорошо рассмотрел летающее яйцо? Дотрагивался до него?
Грон молча кивнул, сосредоточенно хмуря брови.
— Оно ведь не было подобно отражению в воде, оно действительно существовало?
— Летающее яйцо такая же явь, как мой меч, — со вздохом подтвердил Грон.
— Ну вот, — удовлетворенно сказал Колдун. — Что и требовалось доказать. Все продемонстрировано очень наглядно. Высокая концентрация энергии веры породила летающее яйцо, и те, кого ты видел внутри, действительно пришельцы со звезд.
— Наваждение… — подавленно пробормотал Грон. — Куда они улетели?
— Не знаю. Хотя мог бы… — Колдун опять замолчал, раздумывая о чем-то.
— А зачем они прилетели сюда? И что это за мир, о котором ты говорил?
Колдун с непонятным любопытством посмотрел на него.
— Вот ты, оказывается, какой, Гронгард, сын Гронгарда Странника. Стремишься получить ответы на все вопросы?
Грон поднял голову, холодно процедил:
— Я не любопытная искалорская торговка. Не хочешь — не отвечай.
Колдун усмехнулся.
— Я мог бы сказать, откуда взялось ЭТО яйцо. Но если говорить в общем, обо всех пришельцах… Видишь ли, их поступки не зависят от нас; мы их породили, но влиять на них не можем. Они реальны, как твой меч… Как… призраки!
Колдун внезапно резко поднялся, принялся ходить вокруг костра, задумчиво потирая выбритый подбородок. Грон тоже встал и настороженно следил за ним.
— Призраки ведь тоже реальность, Гронгард! Такое же порождение нашего сознания, нашей веры, как и звездные пришельцы. Призраки, оборотни, домовые, вампиры, ламии-пожирательницы путников… Представляешь этакую змею с женскими головой и грудью? Ты видел когда-нибудь привидение, Гронгард?
— Нет.
— Но веришь в них?