Потом, когда девочка немного подросла, пришла Черная Беда, забравшая мать, и Рения осталась одна со старшим братом Лортаном. Брату пришлось раньше времени взять отцовский топор, а Рения вела домашнее хозяйство, да еще успевала изучать основы наук, которые не успел до конца постичь Лортан, в общине хранителей истины, да еще успевала учиться верховой езде, чтобы к рассвету примчаться на городской базар и до жары вернуться, приготовить и отнести обед брату, в Тихий лес. Молодых сил хватало, а на воспоминания о прошлом и былых печалях просто не оставалось времени.
Но несчастья не желали быть погребенными в прошлом. Они вернулись вместе с озерными метателями. Метатели иногда проезжали через селение, рассказывала Рения, никогда в одиночку, только группами, и даже останавливались на ночлег — но не делали ничего плохого. Немногословные крепкие мужчины в коричневых плащах, с белыми лентами через плечо. Иногда обступали кольцом женщин у колодцев и грубовато шутили, пока кони утоляли жажду, но в общем, ничего себе не позволяли. Да, ходили, конечно слухи об их воинственности, но ведь только слухи, и если и случалось что-то, то случалось в каких-то других местах, далеко-далеко от селения лесорубов и города Трумара. Может быть, разбойничали совсем другие метатели?
И вот совсем недавно, продолжала рассказывать Рения, Лортан не пришел домой со своей делянки. Днем она, как обычно, возила ему обед, брат был весел и что-то напевал, потому что приближалось время ехать в город с обозом, а в городе у него были свои сердечные дела. Он не вернулся, и Рения напрасно прождала его до темноты, а когда, встревожившись, решила скакать в лес, в окно кто-то постучал. Вошедший назвал себя Такром и достал из-под плаща, перехваченного у плеча белой лентой, сложенный лист бумаги. Рения развернула его и сразу узнала почерк Лортана.
«Сестричка, — писал Лортан, — если ты не хочешь моей смерти, сделай все, что тебе велит Такр».
Рения, оцепеневшая от горя и ужаса, долго не могла понять, что говорит ей Такр, а когда, наконец, поняла — тут же согласилась и бросилась седлать коня.
Она согласилась бы на все, что угодно, но Такр требовал совсем немного. Она должна была совершить небольшое, дней на десять-пятнадцать, путешествие с отрядом озерных метателей и при необходимости стать разведчицей в лагере соперников. Такр несколько раз повторил, что метателям, возможно, вообще удастся обойтись без ее помощи, но «лучше приготовить лишний котелок похлебки, чем пообедать водой». Такр пообещал после возвращения из поездки не только отпустить Лортана целым и невредимым, но и отблагодарить Рению.
Девушка из селения у Тихого леса не знала о хитрости и коварстве озерных метателей.
А Грон знал. Из слов Рении он понял, что метатели тщательно готовились к походу за вином Асканты и старались предусмотреть любые неожиданности. Они предполагали, что на этом пути решающее слово не обязательно будет принадлежать одной только грубой силе; где-то, возможно, придется прибегнуть к хитрости, к всевозможным уловкам. На такую уловку, кстати, и попался вольный боец.
Да, Рения не знала о коварстве и жестокости озерных метателей, но очень скоро поняла, с кем вынуждена была отправиться в путешествие, цель которого оставалась ей неизвестной. Она слушала разговоры… Видела, как ведут себя эти парни с холодными глазами и грубыми лицами… Ей почти сразу дали понять, что обещания Такра так же зыбки и расплывчаты, как контуры деревьев в вечернем тумане, и жизнь и смерть ее и Лортана зависят только от прихоти тех, кто ехал с ней по дороге, ведущей неизвестно куда.
Но она все-таки была нужна, поэтому Крут оградил ее от насилия, когда на первом же привале на нее сзади набросились сразу трое или четверо, повалили, распахнули плащ, натянули на голову платье, жадно хватали, раздвигали ее ноги, тяжело наваливались, ругаясь и отталкивая друг друга, больно тискали грудь, дрожа от возбуждения… Крут отогнал их, потому что она была еще нужна, она еще не выполнила свое предназначение… А еще потому, что Крут берег ее для себя и отступил, только когда она заявила: брошусь на копье или перережу горло кинжалом, а Лортан поймет и простит. Крут отступил…
Потом была засада у моста, долгие поиски переправы и развилка у черной скалы. Из обрывков разговоров Рения поняла, что путь к неведомой цели ведет мимо какого-то замка, а когда озерные метатели разделились на два отряда, догадалась, что они не знают, где именно находится этот замок. Более того, Крут обронил непонятную фразу: «Они говорили, что замок может появиться и там, и там». Кто — «они»? Почему «и там, и там»? Рения не знала…