— Да в глаз же, попади в глаз, Вальнур!
— Сейчас! — Юноша торопливо перезарядил арбалет. — Стоять, Топотун!
Охваченный холодной яростью, Грон ринулся на помощь Алу, который тщетно пытался разжать черные когти зверя. Собрав все силы, вольный боец нанес страшный удар по пупырчатой лапе — таким ударом он в молодости на спор перерубал деревья. Меч рассек плоть летающей твари, наткнулся на кость, не уступающую по твердости скале, и Грон чуть не вывихнул себе плечо. В тот же мин раздался торжествующий возглас Вальнура:
— Есть! Попал!
Клекот перешел в свистящее шипение, монстр отпустил Ала и начал медленно подниматься. Из пасти его торчала посланная юношей стрела. В клубах пыли, гремя железными крыльями, чудище воспарило над деревьями и исчезло, унося за собой утихающий звук катящихся железных бочек.
И наступила тишина. Медленно оседала пыль, безразлично серело облачное небо, словно и не оно извергло диковинную птицу, улетевшую, наверное, в свое гнездо залечивать раны. Словно и не было никакой птицы-зверя. Если бы не обломки стрел, усеявшие дорогу. Если бы не согнувшийся в седле Ал.
— В лес! — Грон посмотрел на небо и убрал меч в ножны. — В лесу нас не достать. Вальнур, подбери топор Колдуна. Колдун, как ты?
Ал разогнулся, ответил, морщась от боли и держась за плечо:
— Нормально. До свадьбы заживет…
Грон не стал уточнять, какую свадьбу имеет в виду этот загадочный человек и при чем здесь вообще свадьба, а взял под уздцы беспокойно пританцовывающую на месте лошадь Ала и ободряюще сказал:
— Ничего, сейчас мы тебя полечим ориосской мазью. Послушай Вальнура, он тебе скажет, какое это чудодейственное средство.
Ал нашел в себе силы улыбнуться.
— Я и сам знаю, что мазь хороша. Славно помогает после объятий дракона. Я ведь ее и придумал.
Грон покосился на него, решил не затевать спор и все-таки сдержанно заметил:
— Может быть и так, Колдун, но свою мазь я получил за Звонкими Водопадами от одного старого целителя, да и то лишь потому, что мой отец, Гронгард Странник, оказал когда-то его сыну очень важную услугу.
Подъехав к деревьям, где поджидала испуганная Рения, Грон спешился и вместе с юношей помог Алу тоже слезть с коня. Они отошли подальше от дороги, пробравшись сквозь густую зелень, и вольный боец распорядился:
— Все. Остановимся здесь.
Когда с Ала сняли плащ и сорочку, Рения не смогла удержаться от восклицания. Плечо распухло, превратившись в сплошной багрово-лиловый кровоподтек, однако кожа осталась не поврежденной, без тех рваных ран, которые ожидал увидеть Грон. Похоже, когти птицы-зверя были тупыми и могли лишь сжимать добычу, но не раздирать на куски.
— А ведь и в самом деле помогает ориосская мазь, — недоверчиво произнес Ал, склонив голову к плечу, словно прислушиваясь. — Ей-Богу, боль уходит…
— Еще бы! — Грон повернулся к Рении, мягко улыбнулся. — Боль должна была уйти без всякой мази, от одного лишь прикосновения такой руки.
Девушка улыбнулась в ответ и опустила глаза. Вальнур тихо вздохнул, перехватив этот нежный взгляд вольного бойца, вспомнив, наверное, свою ясноглазую Оль. Грон истолковал этот вздох по-своему и успокаивающе произнес:
— Не огорчайся, Вальнур, все кончилось хорошо. Трудно метко стрелять, если это зубастое создание непрерывно вертит головой. И именно твой выстрел заставил его убраться — мой меч был бессилен. Там, по-моему, не кости, а камни. Железо. Может быть, это и есть твоя железная птица Ирра?
— Не знаю, — пожал плечами юноша. — Не могу понять, почему промахивался… Словно кто-то толкал под руку…
— Все хорошо, — повторил Грон и, уперев руки в колени, склонился над сидящим с закрытыми глазами Алом. — Тебе уже легче, Колдун?
— Гораздо легче.
— А что ты скажешь насчет железной птицы Ирры? Ты ведь много знаешь, Колдун.
Ал открыл глаза, осторожно поправил раненую руку и задумчиво посмотрел на вольного бойца.
— Знаю-то я действительно довольно много… — Он усмехнулся. — Только как бы это сказать… Знаю в несколько иной плоскости, что ли… А уж о железной птице Ирре — не больше Вальнура. Я ведь понятия не имею, какой ее представляют на Зеленом побережье, и не был там никогда. А вот что касается этой летающей бестии… — Ал обвел взглядом спутников, медленно продолжил после заминки, словно размышляя вслух: — Когда я еще был автором… когда только начинал обдумывать предстоящее повествование, намечал сюжетные линии, делал наброски, то планировал нечто подобное. Прикидывал сцену нападения на вольного бойца Гронгарда чего-нибудь летающего и зубастого. Но так и не проработал эту сцену. А она, надо полагать, все-таки претворилась, так сказать, в жизнь…