Выбрать главу

37

Чукрин прочитал вывеску на здании управления КГБ, и его взяла оторопь. Не сразу решился он подняться вверх по ступенькам и обратиться к дежурному. Прошел мимо. Со второго захода, вздохнув, переступил порог.

— Вы к кому? — спросил прапорщик.

— Не знаю. К кому направите...

Его принял полковник Шахтанин.

— Присаживайтесь, — показал Николай Васильевич на стул, заметив, как у Чукрина дрожали руки.

Валера присел. Чувствовал он себя крайне неудобно, часто и тяжело дышал от волнения, не знал, куда деть руки.

— Я вас слушаю, — сказал полковник.

— Я с «Бейсуга». Чукрин.

— Знакомая фамилия.

— Не знаю, с чего начать... Наверное, слышали о провокации, которую мне подстроили в иностранном порту?

— Приходилось. По долгу службы.

Николай Васильевич снял трубку, набрал номер.

— Андрей Иванович, зайдите ко мне.

В кабинет вошел майор Евдокимов.

— Садись, Андрей Иванович, вместе побеседуем с Чукриным, радистом с танкера «Бейсуг». Вы продолжайте, — обратился он к задумавшемуся посетителю.

Валера потер пальцами лоб, некоторое время молчал. Ему хотелось выглядеть бодрее, но естественной бодрости не получалось.

— Натворил я глупостей, наломал дров, пришел рассказать. В общем, так... Хотели меня прибрать к рукам, заставить работать на них, но не на того нарвались. Ничего у них не вышло.

Видя нерешительность Чукрина, ходившего вокруг да около, полковник раскрыл какую-то книжку, лежавшую на столе.

— Раз вы пришли, то рассказывайте мне по-честному. А перед этим я зачитаю вам пункт «б» статьи шестьдесят четвертой Уголовного кодекса РСФСР, чтобы перед вами был ориентир, по направлению которого следует идти. Глядишь, он поможет выбраться из дебрей, в которых вы оказались. «Не подлежит уголовной ответственности гражданин СССР, завербованный иностранной разведкой для проведения враждебной деятельности против СССР, если он во исполнение полученного преступного задания никаких действий не совершил и добровольно заявил органам власти о своей связи с иностранной разведкой».

Полковник закрыл книжку, отодвинул ее.

— Вам ясно содержание этой статьи? — спросил он.

— Ясно. Я ничего против нашего государства не делал.

— Вас вербовали?

— Пытались.

— Вы дали согласие?

— Чтобы отпустили, — поспешил ответить Чукрин.

Он начал свои объяснения с середины. Все, что предшествовало организованной натовскими спецслужбами провокации, он старательно обходил. Боялся разговора об увлечении заграничными тряпками, опасался вопросов о связи с Фишманом, который и подставил его разведке, но больше всего Валеру тревожила мысль, что в этом тихом, скромно обставленном кабинете придется рассказать о сделках с барменом Вартановым.

— Давайте начнем все по порядку, — предложил Шахтанин. — Выстроим все ваши приключения по хронологии.

И Чукрин начал рассказывать о посещении лавочки Яши, о том, как ему подсунули фальшивые доллары, как доставили в полицию, шантажировали и пытались завербовать. Кое-что он не договаривал, стремился объяснить в выгодном для себя свете, представить как безобидные, необдуманные действия, в чем глубоко раскаивался, и просил поверить ему.

— Вы ведь не один раз вывозили за границу советские деньги? — поправлял его Николай Васильевич.

— Виноват, товарищ полковник. Было дело.

— Ввозили контрабанду.

— Так, по мелочи...

— Каким образом вам удавалось провозить деньги и контрабандные товары?

— Провозил...

— Каким образом?

Чукрину не хотелось рассказывать об ухищрениях, к которым он прибегал, чтобы обмануть бдительность таможенников. Однажды он надел две пары носков, спрятав между ними, под ступнями, на время таможенного досмотра пятидесятирублевые купюры. Но рассказывать об этом у него не повертывался язык.

— Тайник был?

— Был.

— Где?

— В радиорубке.

— Точнее?

— В переборке за панелью.

— На шурупах?

— Да, — удивился Чукрин такой осведомленности полковника.

— Надо посмотреть на то изобретение Чукрина, — сказал Николай Васильевич, обращаясь к Евдокимову. Майор кивнул. — А откуда у вас деньги? Зарплата не такая уж большая...

— Спекулировал джинсами, — заметил майор.

— По мелочи...

— Сколько вы выручили фальшивых долларов в последнем рейсе?

— Двести.

— Что продавали?

— Икру.

— Сколько банок?

— Сорок.

— Дешево. Где взяли?