Вартанов времени не терял. Он укрылся за пакетом так, что один из помощников Евдокимова, лейтенант Буров, наблюдавший за ним, ничего не видел. Об этом лейтенант сразу поставил в известность майора.
— Не спускать глаз с машины, — последовало указание Евдокимова. — Усилить наблюдение за Рамони с соседних судов.
Майор связался по телефону с полковником Шахтаниным, доложил ему обстановку и попросил разрешение задержать Вартанова с поличным, если в ходе наблюдения в его руках будет обнаружена контрабанда.
Николай Васильевич спросил:
— Где моряк? — Он имел в виду итальянца Рамони.
— На судне.
— Не прозевайте его сход на берег. Следите за Вартановым, за его машиной и за пакетом. Докладывайте. На всякий случай держите связь с проходной. Если бармен покинет порт, немедленно дайте мне знать.
Пока майор разговаривал с начальником отдела, Вартанов по-воровски, оглядываясь по сторонам, укрываясь в лабиринте узких проходов между грузами, пробирался с большим свертком к своей машине. Бросив его на заднее сиденье, прикрыл бумажным мешком из-под удобрений и снова побежал к пакету. Вновь вернулся к машине с таким же свертком.
В это время Рамони не спеша, с показной беззаботностью направился к проходной порта, очевидно, с намерением выйти в город. В руках у него был черный «дипломат».
Вартанов, не поставив в известность бригадира, на автомашине тоже поспешил в город. Обо всем этом майор сообщил Николаю Васильевичу.
— Занимайтесь в порту. Тщательно и в то же время незаметно осмотрите пакет. Сделайте это с понятыми — пригласите Шепелюка и еще кого-нибудь. Потом позвоните мне.
Вартанов метался по городу. На большой скорости он выскакивал на широкие улицы, заезжал в глухие переулки, двигался узкими проездами, пока не остановился за высокой кирпичной оградой, полагая, что в таком глухом месте его никто не увидит и не услышит. К этому месту примерно тем же маршрутом, сначала на такси, а потом собственным неторопливым ходом, шел и Рамони.
Намерения Вартанова и Рамони прояснялись.
— Как только сядут в «Жигули», — последовало указание полковника Шахтанина оперативному наряду, — задержать их с поличным. Пригласить понятых, составить протокол.
Отдавая такое распоряжение, Николай Васильевич уже имел сообщение от Евдокимова, что в пакете оборудован тайник и в нем обнаружены джинсы иностранного производства, за которыми, вероятно, рассчитывал приехать Вартанов на своих «Жигулях».
Майор Евдокимов оформлял протокол, а бригадир Шепелюк стоял рядом и чертыхался. Такая напасть навалилась на его бригаду! Ни разу ничего подобного не случалось...
39
Ожидая Оксану на обрывистом морском берегу, Аринин запрокинул голову и залюбовался непостижимо огромным синим небом. Он был зачарован его бездонной синевой, от которой трудно было оторваться. А внизу, сверкая на солнце, ласково плескалось море. Мягко шелестели волны и кричали чайки.
«Хорошо-то как!» — восторженно подумал Григорий и почувствовал, что за спиной стоят. Обернувшись, встретился с чистыми доверчивыми глазами Оксаны.
— Сейчас я подумал, — сказал он, — как это разумно устроено, что люди живут не только разумом, но и чувствами. Обязательно и чувствами! Странные мысли среди будней, не правда ли? — засмеялся он. — Сегодня какой день?
— Понедельник. День тяжелый...
— Праздничный, — не согласился Аринин, заглядывая в ее лучистые глаза, как только что смотрел в небо.
Губы Оксаны едва тронула улыбка. Григорий не решался прямо сказать о причинах своего необычного настроения, но девушка догадывалась...
— Хорошо, что вы пришли тогда на «Бейсуг». Иначе никогда не услышали бы раздумий сумасшедшего. Разумеется, ничего бы от этого не потеряли.
Они еще долго гуляли на берегу моря, говорили обо всем, что приходило на ум.
Григорий проводил Оксану до ее дома. У подъезда сказал, что в ночь, когда наступит уже вторник, он уходит в рейс. После этих слов наступило какое-то напряженное молчание.
— Я буду ждать, — сказала наконец Оксана.
Григорию больше ничего и не нужно было. Только эти слова.
— Очень? — спросил он ее.
— Очень...
— Спасибо.
— За что?
— За все...
Ему хотелось сказать больше, но, волнуясь, не находил слов.
Уже в открытом море, вдали от берегов, на «Бейсуге» была принята радиограмма с просьбой прийти на помощь. Танкер находился в трехстах милях от итальянского теплохода, пославшего в эфир радиограмму. Капитан принял решение незамедлительно, но посоветовался с врачом.