Решением крайкома партии был создан штаб по спецмероприятиям, возглавить который поручили мне. И Селезнев, и начальник краевого управления НКВД К. Г. Тимошенков не раз подчеркивали государственную важность стоящих перед штабом задач. Да я и сам понимал, что это дело не простое: многие предприятия Краснодара все еще продолжали давать свою продукцию фронту. Особенно хорошо был налажен выпуск боеприпасов — снарядов, мин, патронов.
Надо сказать, что к этому времени в наши ряды влилась большая группа чекистов Крыма, прикомандированная к краевому управлению после захвата врагом полуострова. Пополнился прибывшими товарищами и наш отдел.
Работа строилась таким образом. На каждый объект, подлежащий уничтожению, выделялась группа подрывников. Помимо чекистов, в нее входили представители администрации данного предприятия и партийные активисты. Определялись способы уничтожения объекта. Привлекались опытные специалисты. Рассчитывалась сила зарядов, определялись места их заложения и так далее. Словом, дел невпроворот. Ежедневно приходилось бывать на объектах, проверять, уточнять, корректировать. Голова шла кругом от цифр и схем. Товарищи стали называть меня не иначе как начальником по взрывам, а подтрунивая, еще и «ваше подрывательское степенство», но я не обижался. Это только говорят: ломать — не строить. Ломать тоже надо уметь. В этом я убедился на собственном опыте. Как, скажем, поджечь хранилище с сырой нефтью, никто из нас не знал. Бросишь спичку — не горит, тряпку зажженную — тоже не горит. Тут потребовалась целая технология поджога, и мы этим занимались.
В тесном контакте с нами работала в Краснодаре группа Николая Константиновича Байбакова, заместителя наркома нефтяной промышленности (ныне председатель Госплана СССР). Она разрабатывала технологию вывода из строя нефтепромыслов и методы долговременной консервации скважин. Проводились эксперименты, потом это воплощалось в реальных условиях. Забегая вперед, скажу, что немцам так и не удалось за время оккупации пустить в эксплуатацию ни одной нефтяной скважины, а стало быть, и получить для своих нужд ни литра кубанской нефти, хотя этим и занимались прибывшие из рейха специалисты по нефтедобыче.
Но не надо думать, что чекисты готовили только взрывы. Краснодар стал прифронтовым городом, и естественно, что на него была нацелена вражеская разведка. Необходимо было выявлять и обезвреживать ее агентуру. Кроме того, как это обычно бывает в трудные времена, на поверхность всплыла всякая нечисть — дезертиры и мародеры, любители погреть руки на человеческом горе. Всем им надлежало дать решительный отпор, не допустить хаоса и паники. Для оказания практической помощи из Москвы в Краснодар прибыла группа руководящих работников НКВД во главе с заместителем наркома.
Фронт неумолимо откатывался к югу. Обескровленные в непрерывных боях с численно превосходящим и хорошо оснащенным противником, наши армии не в силах были сдержать врага. Обстановка требовала решительных мер.
28 июля Ставка преобразовала Южный и Северо-Кавказский фронты в один — Северо-Кавказский. Командующим был назначен маршал С. М. Буденный. Фронту было приказано остановить врага любой ценой. 30 июля войскам зачитали приказ Сталина № 227, в котором прямо говорилось:
«Отступать дальше — значит, загубить себя и вместе с тем нашу Родину… Ни шагу назад без приказа высшего командования! Таков приказ нашей Родины!»
Начало августа выдалось для всех кубанских чекистов особенно напряженным. Мы вновь и вновь проверяли, все ли готово на объектах, как настроение у людей, уточняли с военным командованием вопросы взаимодействия и связи.
И все же в душе теплилась надежда: а может, все-таки остановят врага, может, не придется нам крутить свои адские машинки и сжигать народное добро. Хочу упомянуть здесь к слову и о моральной стороне нашего нелегкого задания. Разве легко было поднять руку на то, что создавалось кровью и потом твоего народа, ценой огромного напряжения сил? Разве легко уничтожить все то, что сам же ты ограждал от врага и сберегал пуще собственного ока? Конечно, мы все хорошо понимали вынужденную меру такого шага, но вновь и вновь приходилось внушать людям, что враг, если уж суждено ему сюда добраться, должен найти здесь груды развалин и кучи пепла.