Бли-и-ин, лучше бы это была все-таки шерстяная зверушка! Учить мальчишку ощипывать тушку птицы оказалось еще той морокой! Он просто не понимал, что от него требуется и зачем все это надо. Ну хорошо хоть не пытался сразу запихнуть добычу в рот, и то успех!
Выдрав через задницу (птицы, не нашу!) из тушки потроха, насадили ее на огромный двуручный меч, непонятно как оказавшийся под развалинами в городе магов. Как-то мы его обнаружили в одну из вылазок и фиг его знает для чего притащили к себе в лагерь. А вдруг пригодится, думал я, да и уж больно он был красивым. И вот эта железяка стала отличным вертелом! Пристроив меч с тушкой птицы на рогатки по бокам костра, которые наш поварской дуэт установил заранее, мы начали регулировать пламя костра. Вот как по-вашему можно объяснить маленькому дикому мальчику без использования речи, что сильный огонь при жарке — это плохо⁈ Затем мне пришлось научить пацана время от времени поворачивать меч над огнем, стараясь при этом не обжечься о нагревшуюся рукоять меча.
Когда шкура на тушке начала поджариваться, мальчик начал испытывать возбуждение, почуяв вкусный запах. Он явно вспомнил запах жаренного мяса, которым кто-то его кормил в ранние годы! Ну или жарил его в присутствии малыша. Уставившись на мясо, Маугли стал суетливо нарезать петли вокруг костра, не зная при этом, что делать. Время от времени я побуждал мальчика слегка тыкать ножом в тушку, проверяя ее готовность.
Почувствовав хруст под ножом, я велел Миле взять куски толстой кожи и, схватив меч через них за концы, переставить его на вторую пару рогаток пониже, под которой у нас был размещен кусок хорошо вычищенной доски для замены плоского блюда. Взяв вилку и нож, мы с мальцом начали учиться аккуратно срезать верхний слой уже прожаренного мяса с тушки дичи. После пятой или шестой попытки у нас это стало получаться довольно неплохо. Обрезав всю тушку, пацан по моей команде вернул ее обратно на костер, подбросил в огонь новых дровишек и наконец я мысленно воскликнул: «Можно!»
Сам не понял, как с доски исчезла вся мясная нарезка. Моя мысль о том, что мясо надо было брать вилкой, могла бы лишь рассмешить стороннего наблюдателя. Который все эти дни практически не уходил со своей смотровой площадки, наблюдая за каждым нашим действием. Меня, конечно, сильно беспокоило понимание того, что наши с Милей действия выглядят уж очень неоднозначными и должны у любого здравомыслящего человека вызывать кучу очень неудобных для нас вопросов. Но тут ничего не поделаешь — я прекрасно понимал, что рано или поздно нам с мальчишкой придется начать контактировать с людьми. И данный незнакомец пока что вел себя вполне адекватно. Он совершенно не навязывался нам в друзья, а лишь терпеливо наблюдал за нами. Уж если у человека есть терпение в построении непростых отношений и он не демонстрирует грубые замашки тупого рабовладельца, то почему бы и не допустить возможность более тесного знакомства с ним. Но сближение должно происходить очень и очень осторожно и неторопливо. Именно поэтому я все эти дни демонстративно игнорировал знаки мужчины, приглашающего к встрече.
Я рассуждал, что мне пока некуда торопиться с социализацией, поскольку мы с партнером все еще были очень уязвимыми. Мальчик был недостаточно умен, чтобы избежать хитроумной ловушки и не оказаться в рабстве, а я в критической ситуации не смог бы оперативно помочь ему в силу несовершенства нашей мысленной связи. Пока я не научусь брать тело пацана под свой полный контроль, нам лучше продолжать вести жизнь одиночки в местах, куда посторонним хода не было. Поэтому когда после окончания лета по ночам стало ощутимо подмерзать, я стал настойчиво напоминать Миле о нашем теплом подвале, куда было бы неплохо вернуться на зимовку.
Собрав все наше накопившееся за лето барахло, мы с пацаном в три ходки перетащили его в нашу берлогу. И я при этом изо всех сил старался не обращать внимания на настойчивые приглашения незнакомца идти к нему. Извини, мужик, не сейчас. Мы с малым пока не готовы к сближению. Через полгода увидимся!
Девятая (естественно, для Мили, а для меня вторая) зимовка от восьмой отличалась как небо и земля. Словно мы вернулись в это место уже повзрослевшими на несколько лет. Теплый подвал решили использовать только для сна, отсидки на время сильных морозов и мытья. Да-да! — я начал приучать пацана к гигиене. Пока что в виде обтирания мокрыми тряпками. Для этих целей мы тащили к себе все тряпки, которые только не расползались у нас в руках в первые же секунды.