Дороти Сэйерс
Найти мертвеца[1]
Глава 1
Свидетельствует труп
Четверг, 18 июня
— Лучшее средство излечить разбитое сердце, как склонны считать многие, — припасть к широкой мужественной груди. Намного действеннее — честный труд, физическая активность и неожиданно приобретенное богатство. Все эти три лекарства в изобилии обнаружила в своем распоряжении Гарриэт Вэйн, после того, как ее оправдали по делу об убийстве ее любовника; они явились, на самом деле, следствием этого оправдания; и хотя лорд Питер Уимси со своей трогательной верой в традиции изо дня в день представлял свою грудь в ее распоряжение, она не выказывала желания склониться на нее.
Работы хватало в избытке. Покушение на убийство — в какой-то степени неплохая реклама для писателя детективных романов. Триллеры Гарриэт Вэйн производили сенсацию. Она подписала нашумевшие контракты на обоих континентах, и в результате обнаружила, что стала намного богаче, чем когда-либо мечтала. В перерыве между завершением «Убийства по рангам» и началом «Тайны авторучки» она в одиночестве отправилась в пешую прогулку, исключительно для моциона, без заранее намеченного плана и никого не предупреждая о своем приезде. Стоял июнь, погода — прекрасная; и если сейчас Гарриэт и вспоминала о лорде Питере Уимси, упорно дозванивавшемся в ее пустую квартиру, то это не волновало ее и не являлось причиной изменить свой постоянный маршрут вдоль юго-западного побережья Англии.
Утром 18 июня она вышла из Лесстон Хо, намереваясь пройтись вдоль скал к Уилверкомбу, что в шестнадцати милях отсюда. Но не Уилверкомб привлекал ее с его сезонным населением, состоящем из пожилых дам, больных, с их робкими попытками к веселой жизни, как, по-видимому, ее представляли все эти обойденные здоровьем люди и пожилые леди. Однако городок стал удобным местом, где путник всегда мог выбрать какой-нибудь сельский домик для пристанища на ночь. Береговая дорога весело бежит вверх по низкой гряде скал, с них Гарриет могла увидеть длинную желтую полоску пляжа, разрезаемого тут и там одинокими разбросанными скалами, которые, сверкая на солнце, одна за другой вырастали из неохотно отступающего морского прилива.
Высоко над головой в необъятной синеве куполообразно возвышалось небо, тут и там покрывающееся рябью от бесформенных белых облаков, больших и туманных. Ветер мягко дул с запада, хотя синоптики могли бы предсказать склонность к похолоданию. Дорога, узкая и скверная, была почти пустынна; все интенсивное движение идет по широченной главной магистрали, которая горделиво проходит внутри страны из города в город, презирая изгибы берега с его разбросанными деревушками. То тут, то там мимо Гарриэт проходили погонщик скота со своим псом — человек и животное; одинаково равнодушные и поглощенные своими мыслями; там и сям — лошади, поднимали недоверчивые глаза, чтобы проводить Гарриэт взглядом; там и сям — стадо жующих коров, трущихся о каменные стены утесов, встречали ее тяжелыми вздохами. Изредка морской горизонт разрезал парус рыбацкой лодки. Если не считать случайного торгового фургона, ветхого «Морриса» или появляющихся вдали прерывистых клубов паровозного дыма с железной дороги, ландшафт был таким же сельским и уединенным, как двести лет назад.
Гарриэт — двадцативосьмилетняя темноволосая изящная девушка, с немного бледной от рождения кожей, но сейчас загорелой на солнце и ветру приятным бисквитным цветом, уверенно продвигалась вперед с легким рюкзачком на плечах, который почти не стеснял ее. Людей подобной благоприятной комплекции не тревожили мошкара и солнечные ожоги, хотя Гарриэт была не так стара, чтобы не беспокоиться о своей наружности, однако достаточно опытна, чтобы предпочесть удобства всепоглощающей заботе о своей внешности. Поэтому ее багаж не был обременен кремами для кожи, жидкостями от насекомых, шелковыми платьями, портативными электрическими утюжками или другими предметами столь излюбленными в «Хайкерс Колумн»[2]. Она была одета просто — в короткую юбку и тонкий свитер, и несла с собой, кроме того, смену белья и особую запасную обувь, а также карманное издание «Тристрама Шенди»[3], миниатюрную фотокамеру, маленькую аптечку и сэндвичи.
Было четверть первого, когда вопрос о ленче начал настойчиво занимать ее мысли. Она прошла примерно восемь миль пути к Уилверкомбу, легко преодолевая трудности и сделав крюк, чтобы внимательно осмотреть некие римские развалины, объявленные в путеводителе «представляющими значительный интерес». Одновременно почувствовав и усталость и голод, она осматривалась вокруг в поисках подходящего места для завтрака.