— Вряд ли, — сказал Уимси. — Воображаю, какая была бы реакция миссис Велдон на подобное сообщение! Да, услышав такое, ее обуяло бы романтическое настроение и она начала бы передавать Алексису огромные суммы денег, например, чтобы поддержать военную казну империи, а такое едва ли понравилось бы господам Велдону и Моркаму. Далее, если Алексис разорвал бы помолвку, а они надеялись на это, что произошло бы дальше? Не могли же они всю оставшуюся жизнь продолжать переписываться с Алексисом шифрованными письмами о воображаемых заговорах. Когда-нибудь, в один прекрасный день Алексис пробудился бы от осознания того факта, что этот заговор никогда не осуществится. Он рассказал бы об этом миссис Велдон, и по всей вероятности тут же восстановилось бы СТАТУС КВО. К тому же эта леди рано или поздно могла проговориться кому-либо, а этим господам не нужно было лишних разговоров. Имеется ее жених, непризнанный царь всея Руси. Гм! Нет, самый безопасный способ — это внушить Алексису держать все в абсолютном секрете, а потом уже, когда наступит время, они могли бы окончательно его уничтожить.
— М-да… понимаю.
— Теперь перейдем к Лейле Гарланд. Не думаю, что есть какие-нибудь сомнения в том, что Алексис намеренно отправил ее к этому самодовольному молодому другу де Сото — хотя, естественно, ни де Сото, ни она ни на секунду не допускали такую вероятность. По-моему, очень верно сказал Антуан, наверное, в таких делах он — наблюдатель со значительным опытом. Лейла для наших приятелей могла бы стать очень опасной, если бы ей позволили узнать что-либо об этом мнимом заговоре. Она могла бы проговориться, а как я уже сказал, они не хотели этого. Нам нужно помнить, что основная цель — инсценировать самоубийство. А молодые императоры с точки зрения руководителей успешных революций не совершают убийств. Рассказать Лейле о заговоре было равнозначно поведать тайну всему миру; следовательно, от Лейлы нужно было избавиться, ибо, если бы она оставалась в близком контакте с Алексисом, то, безусловно, обратила внимание на происходящее.
— Звучит так, словно молодой Алексис все-таки был негодяем, — заметил инспектор Умпелти. — Сначала он оставляет свою девушку. Затем он соблазняет бедную старую миссис Велдон, притворяясь, что женится на ней, а сам и не собирается исполнить своего обещания.
— Нет, — возразил Уимси. — Вы не принимаете во внимание, что принц в изгнании может иметь нерегулярные любовные привязанности, однако когда к нему приходит призыв занять свое императорское положение, все его связи должны быть ликвидированы во имя общественного долга. Простую женщину как Лейла Гарланд легко выставить или передать кому-нибудь еще. Также должно пожертвовать и связью с человеком более благородного происхождения, но это приходится проделывать с большей обходительностью. Мы не знаем и никогда не узнаем, как на самом деле намеревался поступить Алексис с миссис Велдон. Она нам рассказала, что он пытался подготовить ее к чему-то грандиозному и удивительному, что должно было проявиться в ближайшем будущем, хотя, естественно, она имела ошибочное представление об этом. По-моему, Алексис просто намеревался написать ей письмо, в котором уведомлял бы ее о том, что с ним произошло, и пообещал ей гостеприимство при своем императорском дворе. Все это дело было бы окружено ореолом романтики, великолепия и самопожертвования, и, несомненно, миссис Велдон обрадовалась бы этому всей душой. И еще: несмотря на то, что прежде чем начались все эти дела, миссис Велдон полностью находилась под влиянием Алексиса, он, по-видимому, всегда отказывался принять от нее какие-либо крупные суммы денег, и это, я думаю, говорит весьма в его пользу, и показывает, что у него имелось врожденное понимание, необходимое джентльмену, а то и принцу крови.
— Правильно, — сказал Глейшер. — Мне кажется, что если бы этот заговор никогда не начался, то Алексис женился бы на ней и выполнил свой долг по отношению к этой женщине в соответствии со своими способностями, которые были, вероятно… ну… как у жителя европейского континента. Он стал бы для нее очаровательным мужем и содержал бы любовницу с безупречными и благоразумными манерами.
Инспектор Умпелти, похоже, собирался оспорить определение «безупречные», но Уимси опередил его своим замечанием:
— Также я думаю, что Алексис сумел продемонстрировать некое отвращение такой линией поведения с Лейлой и миссис Велдон. Он мог и на самом деле очень любить Лейлу, или просто мог почувствовать себя неловко, унижая миссис Велдон. Вот почему они выдумали Феодору.