Если уж на него не действует мое обаяние, то вызову его на спор чести! В Лесу я был лучшим, всегда выходя победителем. Хоть в чем-то я уверен. В отличие от умения слышать. А сомнений, что это парень — не осталось, не смотря на явную женскую душу. Только мужчина может меня игнорировать. Но ему удалось заслужить еще пару часов жизни объяснением о том, что вовсе не хотел меня обидеть, а наоборот причислил к тайному обществу великих защитников Леса. Раньше я упоминаний о них не встречал. К слову сказать, парень знал удивительно много интересных вещей и очень здраво рассуждал для своего, несомненно, юного возраста. Пожалуй, я не буду вызывать его на спор чести. Слишком мало в этом «мертвом» мире того, что может меня по-настоящему заинтересовать и заставить улыбнуться.
Никогда не думал, что вернусь в этот город. Столько лет прошло. Даже и не вспомнить. А город почти не изменился. Все те же толстые стены, внушающие чувство мнимой защищённости, счастливые улыбки туристов, яркие вывески торговцев. Ничто не спасет от того, что приближается. Тьма везде. В каждом доме, в каждом сердце. Она прячется в самых дальних уголках души, иногда вылезает наружу, прикрываясь различными масками. Ревность, зависть, лицемерие. Каждый в своей жизни хоть раз, но выпускал наружу черную частичку своей души. И теперь близится время, когда тьма взбунтуется, выйдет на поверхность, навечно закрепит свои маски и постепенно станет истинным лицом. Что тогда произойдет? Смогут ли люди справиться с этим? Сомневаюсь. Я единственный, кто знает правду, кто знает врага в лицо. Остальные же… Сами виноваты в том, что произойдет.
Я стоял у распахнутых ворот башни корпуса Наблюдающих. Удивительно, как много тут людей. Неужели некогда опасная профессия Наблюдающих теперь стала столь популярна? Люди забыли, что значит зло и тьма. Наблюдающие теперь занимаются ловлей мелких нарушителей и поиском старинных фолиантов по темной обрядам, считая это великой миссией. Магия не бывает доброй или злой. Она просто есть, а как ее использовать решает только человек. Так нас учили раньше.
— Уважаемый, — ко мне подошел один из курсантов старших курсов. — Вы прибыли по назначению?
— Да, — кивнул я, протягивая лист, где значилась моя новая должность в стенах некогда родного корпуса.
— Следуйте за мной, — парень, не оборачиваясь, поспешил вглубь военного замка. Я с замирание сердца сделал первый шаг за ворота. Каково это, вернуться домой спустя столько десятилетий? Да, это был мой дом, я его создал, но теперь я лишь гость. Ирония судьбы.
Утро бывает разным. Кто-то бодро встает, делает зарядку и спешит по своим делам. Кто-то оттягивает будильник до последнего, а потом, опаздывая, носится по квартире, разыскивая второй носок. Мое утро началось с дикого вопля в коридоре и настойчивого стука ногой в дверь. Я разлепила глаза и, скинув с себя тушу Зверя, сползла с кровати. Знала же, что пить вредно. Все об этом говорят. И каждый раз зарекаюсь, что больше ни капли в рот. Но, почему-то память резко уходит в несознанку, когда глаза видят перед собой алкоголь. Забавное свойство человеческого организма, причем проявляется оно ни у одной меня.
— Я уже почти не сплю! — сипло крикнула я двери. Стук и вопли прекратились.
— Мы опаздываем! — сообщил голос Кира из коридора. Я задумалась. Куда мы опаздываем? Куда собирались? Да еще в такую рань. За окном явно раннее утро. Не позднее семи. Мысль, словно кипяток прокатилась по телу. Блин косой, корявый! Сегодня же день икс!
Я носилась по комнате, запихивая все, что попадется под руку в мешок, попутно натягивая на себя одежду и приглаживая торчащие в разные стороны волосы. А хотела пойти, как человек. Помыться, как следует, привести голову в порядок, сделать макияж покрасивее. Куда там. Мечты сопливые. Теперь главное — успеть. День приема. Начинается все это безобразие в восемь утра, а заканчивается прием заявок в девять.
Через пятнадцать минут бессмысленных метаний по номеру я скатилась вниз по лестнице с целью позавтракать. Зверя еле убедила не ходить за мной на экзамен. Скучно ему в четырех стенах сидеть, но я его знаю. С талантом ходить сквозь стены — он не пропадет. Главное, что бы потом проблем не было.
Кир хмуро сидел на нашем вчерашнем месте и гипнотизировал четыре тарелки с остывающей кашей. Я плюхнулась на диванчик и, схватив ложку, принялась набивать рот, особо не разбираясь вкусно или нет.
— А зачем тебе столько тарелок? Я двойную порцию не съем. — Задумалась я о количестве заказанной каши.
— Я еще ребят разбудил, скоро спустятся. — Глухо ответил Кир, ковыряясь в каше и разыскивая комочки, которые складывал на каемочку ровным рядком. Привередливый такой или после вчерашнего еда не лезет?
— А, точно, — кивнула я. — Они же тоже собираются на экзамен.
В этот момент с лестницы не менее громко, чем я скатились ребята. Северянин был еще мрачнее и страшнее, чем вчера, а зелененький цветом лица приближался к цвету волос. Хорошо погуляли. Они так же уселись за стол и молча приступили к завтраку. Их комочки в каше не смущали.
— Сколько у нас еще времени? — поинтересовался северянин.
— До начала приема полчаса. Идти тут минут десять. Успеваем. — Уверенно ответил Кир.
— Это хорошо, — кивнул он. — Слышь, Фей, а ты чего такой бодрый? Вроде самый мелкий, пил с нами наравне, а свеженький? — Заговорил с кем-то здоровяк. Я огляделась вокруг, но никого не заметив пожала плечами. Мало ли как у человека похмелье проявляется. — И чего молчишь? — толкнул он меня в плечо. Я подавилась последней ложкой уже холодной каши.
— Это ты ко мне обращался? — удивилась я.
— Ну да. Мы ж вчера всем клички дали, — улыбнулся он. — Ты меня обозвал этим, как его, которые людей за ноги ловит и с одежкой жрет… — он задумчиво почесал затылок.
— Тролль. — напомнил зеленоволосый.
— Точно! — хлопнул здоровяк его по плечу. Так и сломать недолго.
— А он, — еще один удар по скрючившемуся зелененькому, — Гринпис теперь. Или Гриня, как ты сократил. Я предлагал Писей назвать, но вы меня отговорили. — Я чуть не выплюнула морс обратно, от такого заявления.
— А я тогда фей? — хорошая кличка. Мне подходит. Феи добрые, хрупкие и красивые. В детстве хотела быть или принцессой или феей.
— Ага! — почему-то радостно закивал Тролль, будто великую гадость сделал. Я засомневалась. Может тут феи не такие, как в моем мире?
— А кто такие эти феи? — подозрительно прищурилась.
— О! — воскликнул Тролль. — Это такие маленькие, надоедливые и зловредные существа! — я со стоном уронила голову на стол. Добра тут от людей не дождешься. А здоровяк тем временем продолжил. — Они живут в Грязных болотах, заманивают беспомощных путников в топь. Путают следы и подкидывают пиявок под ноги, что бы человек поскользнулся и свалился в болото. А еще…
— Достаточно! Спасибо, теперь я понял, что ты — настоящий друг! — строя план коварной мести, ответила я.
— Всегда, пожалуйста, — вернул мне улыбку Тролль.
— А Кир у нас кто? — вспомнила я про самого безобидного и ответственного члена нашей компании.
— Мое имя не стоит трогать. Оно мне дорого. Но ты обозвал меня сверчком. — Хмуро ответил сам Кир.
— А почему? — удивилась я.
— Это у тебя надо спросить, — фыркнул он. — Ты говорила о каком-то очень умном и ответственном насекомом, который кому-то там помогал. Из какой-то сказки.
— А, — протянула я. А ведь правда.
— Так, давайте закругляться. А то действительно опоздаем. — Первым встал из-за стола Гринпис. Мы согласно кивнули и, допив морс, поспешили на выход.