— Что? — у Грини был донельзя встревоженный и даже испуганный вид.
— Экзамены — завтра! — выдохнул он, плюхаясь рядом со мной на жесткую скамью.
— Что?! — мой вопль, наверное, долетел до учебных корпусов.
— Приказ императора. — Пояснил он. — В свете последних событий уменьшается срок подготовки стажеров. Завтра экзамен на звание курсатнов.
— Но мы ведь еще толком ничего не знаем и не умеем?! — схватилась я за голову, решая, что делать. Толи бежать в библиотеку и зарыться в десяток книг сразу, толи собирать вещи на отчисление.
— Им, видимо по барабану, — пожал он плечами. — В корпусе сейчас настоящая паника. Многие балду пинали, надеясь подтянуться в следующем месяце. Теперь атакуют присутствующих преподавателей, требуя пропуск в библиотеку.
— Что делать-то? — застонала я.
— Да забей, — отмахнулся Гриня. — За один день все не выучишь, только еще больше запутаешься, так что давай в город махнем. Сегодня разрешено выйти. Утопить горе в вине, наверное.
— Тебе лишь бы пить, — фыркнула я.
— Это лишним не будет. Нервы шалят. Надо их успокоить. — Возразил Гриня.
— Нет, мне прошлого раза позарез хватило. Второго такого выходного я не переживу. — Покачала я головой.
— Как знаешь. Если что приходи в забегаловку у рынка «Веселый Выпивоха», — махнул мне на прощание зеленоволосый и убежал в сторону корпуса. А я опустилась обратно на скамью. Торопиться некуда. Сейчас наберу пирожков в столовой и буду ими закусывать гранит науки в библиотеке. Все равно там нет смотрителей, так что никто ругать не будет.
Четыре дня, словно загнанная лошадь носился по городу, проверяя наводки. Ни одна из них не оказалась верной. Под руку попадались старообрядники, дети, решившие поиграть в темных магов и прочая шушера не имеющая никакого отношения к активации артефакта. Срывался на всех, кто попадался под руку и даже накричал на стажеров. Они хоть и дураки, но отважные. Такие поступки не заслуживают такого наказания, как разрыв барабанных перепонок и внутренние кровотечения. И это лишь один из эпизодов моего срыва. Такого я себе давно не позволял.
Я рвал на себе волосы от отчаяния и вырвал бы, если бы они не сопротивлялись. Наградила же матушка таким своенравным сокровищем. От голоса люди шарахаются, а уж как разозлюсь, так еще и волосы шевелятся, в прямом смысле слова. Если бы мне не грозил болевой шок, то, не задумываясь, отрезал. А так — это пожизненное наказание. Отрежу и гарантированно либо умру, либо сойду с ума. Жуткое зрелище. Видел как-то наказанного таким образом, так он больше похож на овощ, чем на разумное существо. Меня передернуло. А ведь скоро к отцу. Пришло требование явиться во дворец. Что он от меня хочет услышать?! Что сотня аналитиков и полсотни присутствующих в городе Наблюдающих проморгали катастрофу? Так об этом уже вся Империя знает. У меня дел по горло, а ему, видимо не терпится насладиться моментом моего провала. И братцы, небось, съехались из своих резиденций, что бы позлорадствовать.
Так оно и есть. Я вывалился из портала прямо в зал совещаний. Отец, все такой же холодный по отношению ко мне, даже взглядом не удостоил. Ну и наплевать. Пять минут позора и снова в омут с головой. Пока не поймаю того, что так подставил меня и весь город — не успокоюсь.
Кости мне полоскали целый час. Допытывали, что, как, почему, зачем. Особенно поразил вопрос, когда же я поймаю преступников и что буду делать, если такое повторится. А я знаю?! Будто от их вопросов во мне пророческий дар откроется! Я сам в растерянности. Редко поступающие от аналитиков и агентов ответы не успевают покрыть все вопросы.
Когда, наконец, допрос закончился и я собирался сходить к матери, меня остановил голос брата:
— А как ты объяснишь, что буквально за пару дней до происшествия запрашивал в библиотеке довольно редкую книгу под названием «возможно существующие запрещенные артефакты»? К слову сказать, там целая глава посвящена «камню раздора», что и был использован в Южной Короне.
У меня мурашки побежали по спине от ощущения, что в этот момент над головой зависла секира палача. От ответа сейчас зависела моя судьба. А еще, если удастся выйти из этой комнаты, то необходимо узнать, кто же так проворно шпионит за мной в родном корпусе.
— Это входит в стандартную систему обучения, — твердо отвечаю я, но голос предательски вибрирует. На столе задрожали бокалы горного стекла.
— Неужели? — хмыкнул брат. Я развернулся к столу, поняв, что диалог затянется.
— Да, — облокотился на стол, буравя его взглядом. Как же он похож на отца. Те же светло-серые глаза, тонкие губы, хищный нос, словно у птицы пустынь. Да и характером от императора не отстает. В глотку любому вцепится, если почувствует угрозу. А я у него, как кость в горле. Боишься, брат? Бойся. Тронешь меня, и я заявлю права на трон. Сразу, как только мать станет свободна. — Если у тебя на руках история запросов, то там помимо меня числиться как минимум одно имя стажера. — Внезапно вспомнил я, почему вообще обратил внимание на эту книгу. Неужели все-таки это тот парень? Шпион? Скорее в корпус. Необходимо прояснить этот вопрос. И если ответ на него мне не понравится, то разговаривать мы будем уже не в кабинете. Как же я раньше об этом не вспомнил?
— Можешь идти, — махнул мне отец, все так же, не поднимая головы от бумаг. — Я тобой крайне недоволен. Но пока стерплю. Еще один промах и ты знаешь, что будет.
Я скрипнул зубами, едва сдерживая взбешенные волосы, резко развернулся на каблуках и сжал в руке амулет возврата. Мы еще посмотрим кто кого.
Видимо я что-то напутал с координатами возврата, либо произошел сбой. Иначе как объяснить непроглядную темноту? В кабинете свет загорался автоматически при моем появлении. Я раздраженно выдернул из кармана светляк. В ту секунду, как он вспыхнул, освещая кабинет, к стене метнулась неясная тень. Я все же не ошибся. Стоял в собственном кабинете, охрана которого была нарушена неизвестным, который теперь пытался скрыться в тайном ходе за панелью одной из стен. Не раздумывая больше ни секунды, бросился следом, выпуская на волю все злость, что скопилась внутри. В темноте он далеко не убежит, а если зажжет светляк, то сразу себя выдаст. Наверное, не стоило так опрометчиво бросаться в неизвестность. Едва я ступил за пределы кабинета, как острая сталь рассекла кожу головы, срезая прядь волос. Я взвыл, словно легендарная черная смерть и упал на холодные плиты коридора, теряя сознание.
Я умер? Слышал, что у мертвых ничего не болит. Тогда почему же так раскалывается голова? Я застонал, голова взорвалась картинками воспоминаний, отрывками фраз. Волосы отчетливо сообщали, о чьем-то присутствии рядом. Кто-то склонился над моим телом. Молниеносным движением я выхватил кинжал и всадил его в неизвестного, вложив в удар все силы. Меня снова поглотила темнота.
После долгих мучений я все же решила не ходить «на волю», а, как и планировала, засела в библиотеке башни, перелистывая уже прочитанные книги и ища пояснения в новых. Говорят, что перед смертью не надышишься, но я сделала все, что бы прийти на экзамен не совсем «стерильной». В отличие от первого раза теперь в голове было хоть что-то. Я искренне надеюсь, что этого хватит для того, что бы получить звание курсанта. Завтра узнаю, насколько мои надежды оправданны.
За окном уже совсем стемнело. Я прислонилась лбом к холодному стеклу окна, обнимая подушку. За высокой стеной корпуса-крепости ярким маревом сиял ночной город. Интересно, что там сейчас происходит? Краем уха слышала, что город переведен на военное положение, ловят тех, кто подкинул артефакт, досматривают всех въезжающих. Люди во всех мирах одинаковы, кулаками машут после драки.
Во дворе разгорались редкие фонари, освещая узкие дорожки. На душе отчего-то было паршиво. Толи я еще не пришла в себя после нашей вылазки в город, толи переживаю из-за экзаменов. Причин хватает. Забавно, что я как раз от переживаний и проблем сбежала в Империю, но и тут они меня достали, да еще, похоже, обидевшись, напали с удвоенной силой. Я грустно усмехнулась. Пора спать. За ночь уляжется тот сумбур из отрывочных знаний, что я сегодня получила и, возможно, мне опять повезет.