Я постарался, по возможности, аккуратно пристроить руку в кармане куртки, чтобы лишний раз не тревожить. Кстати, о карманах… Нужно проверить, не завалялось ли там нечто для меня интересное. Беглый осмотр дал неутешительные результаты: ни документов, ни бумажника, ничего, что могло бы дать хоть какую-то зацепку. Только рублей двадцать мелочью. Как раз хватит на бутылку минералки и хотдог. Ага, вот даже какие подробности всплывают в моей памяти. Собственно говоря, в ней осталось лишь одно белое пятно – я, любимый. Не помню даже, нравились ли мне эти самые хотдоги? В мягкой булочке, политые острым кетчупом… Не успел я додумать эту гастрономическую мысль до конца, как был скручен неожиданным приступом дурноты. Нет уж, с едой придется обождать. А вот напиться не помешало бы. И умыться…
Как по заказу передо мной жизнерадостно засияла вывеска платного туалета. Значит нам туда дорога… И, стараясь не обращать внимание на пристальный взгляд билетерши, я, предварительно оплатив посещение, направился в царство неисправных сливных бачков и невысыхающего кафеля. Но в данный момент меня интересовало в первую очередь зеркало. Я подошел к нему почти вплотную, прежде чем решился поднять глаза. В памяти не осталось ни намека на то, как мне полагается выглядеть. Ничего, это – дело поправимое. Сейчас я, наконец, познакомлюсь с собой.
Того, кого отразило беспристрастное стекло, вряд ли можно было назвать привлекательным субъектом. Я, конечно, предполагал, что выгляжу «не фонтан», но не до такой же степени! Из зазеркалья на меня смотрел мужик, которого жизнь решила попробовать на зуб, и свое намерение выполнила. Лет сорока, с давно немытыми длинными русыми патлами (это что, привет от хиппи?), с черной недельной щетиной, темными кругами вокруг глаз и характерным взглядом. Взглядом затравленного зверя.
Насилу оторвавшись от созерцанья собственных лихорадочно горящих глаз, я приступил к дальнейшему осмотру. Наглухо застегнутая джинсовая куртка не первой чистоты, из под которой выглядывал высокий ворот четной водолазки, никак не вязалась с наличествующим в N****ске климатом. Может быть, я попал сюда из более холодных краев? Н-да… Нет смысла гадать на кофейной гуще. Лучше воспользоваться моментом и привести себя в относительный порядок. Итак, приступим к водным процедурам.
Я расстегнул рукава крутки и начал их осторожно закатывать, стараясь особо не тревожить перевязанную руку. И тупо уставился на покрытую бурыми пятнами повязку, обхватывающую мое левое запястье. Точно такая же обнаружилась и на правой руке. Н-да-а… Так я, оказывается, сторонник суицида? Очень мило! Каких еще сюрпризов мне от себя ждать? Повинуясь какому-то непонятному импульсу, я продолжал закатывать рукава, и был вознагражден зрелищем вдоль и поперек исколотых вен. Еще и наркоман…
Пока я умывался и пил пропахшую хлоркой воду, мозг безуспешно пытался найти иное объяснение тому, что видели глаза. Не может быть! Потому что не может быть никогда! Потому что я не такой… «Ага, видали мы таких „не таких“!Ты – наркоман, не удавшийся самоубийца, да еще бог знает кто, – ехидничал чужой голос на окраине сознания, – И твое законное место в психушке». «Нет, это не я. Не я! Не в моем характере вот так запросто устраивать себе кровопускания», – в отчаянии вопил другой голос, который я считал своим. «Может, ты не смог наскрести денег на дозу, вот и резанул вены, а память у тебя потом из-за ломки отшибло?», – не унимался чужак. «Но ведь сорокалетних наркоманов не бывает, – упорствовал я, – Кроме того, какой же наркоман забудет, на что он подсел? А я, хоть убей, этого не помню…» «Вспомнишь, когда припечет. Что же касается сорокалетних наркоманов, так они в двадцать пять на все сорок выглядят». И т. д. и т. п.
В общем, минут через десять такого препирательства с самим собой, я уже был готов смириться почти со всем. Наркоман? Хорошо. Самоубийца? Прекрасно, чудесно, изумительно. Я готов все это принять. Все… кроме, своего взгляда. Взгляда волка, угодившего обеими лапами в капкан и лишенного возможности их перегрызть. Нет, не тривиальная ломка привела меня на грань самоликвидации. Скорее, я предпринял попытку, хотя бы таким образом, избегнуть встречи с охотником. Жаль только, что не удачно. Или не жаль?