— Так ведь мозгами надо заранее шевелить! — логично заметил Андрей. — Почему женщины позволяют себе оказаться в такой жопе?
— Но ведь не все в жизни по полочкам разложишь. Я знала многих баб, которые раньше в роскоши купались. Им только птичьего молока не хватало для полного счастья. А бордели они лишь в кино видели. А вот на тебе! Какая-нибудь случайность нелепая — и все рушится. Вчера еще была королевой, а сегодня… — Ляля снова замолчала.
Она припомнила Анастасию, хрупкую женщину лет тридцати, появившуюся в салоне незадолго до того, как сама Ляля его покинула. Анастасия ужасно боялась заразиться СПИДом, а девушки довольно жестоко подшучивали над ней, делясь «секретной информацией» — мол, тот и вон тот точно болен, две резинки на него надо надеть на всякий случай. Ляля сразу почувствовала, что Насте находиться здесь еще противнее, чем ей. Ее историю она узнала случайно, по обычному для таких заведений «бабьему телеграфу». Настя удачно вышла замуж — у мужа был доходный бизнес, родила ребенка. Ни в чем не нуждалась, ездила по заграницам, жила в свое удовольствие. Потом фирма мужа залезла в долги. Настя убеждала его свернуть дело, пока не поздно: денег хватило бы, чтобы поискать счастья в другом месте. Но он никак не мог расстаться с любимым детищем. В отчаянии поставил все на свой последний проект, деньги на его осуществление брал у бандитов. Но грянул дефолт, и все обрушилось. Однажды к Насте в дом заявились три типа. Покрутили перед лицом нагретым утюгом и пригрозили, что, если через неделю муж не начнет отдавать деньги, порешат всю семью. Они продали все, что было, но долг покрыть не удалось. Тогда Настя решилась прийти в салон. Иного пути быстро получить нужную сумму просто не было. Страх за свою жизнь и жизнь сына привел ее в Татьянин бордель.
Но Андрею Ляля рассказала другое:
— У меня там была подруга, Даша. Так вот, она приехала в Москву с Украины. И мне рассказывала, как живут люди в этом райском уголке. В ее городе, кроме завода по выпуску маргарина, больше вообще ничто не работает. А как один завод может прокормить тысячи людей? И куда молодым деваться?
Андрей только пожал плечами: ответить на вопрос действительно было нелегко.
— Ведь девчонки не знают, куда себя приткнуть. Им же хочется в модных шмотках пофорсить. Но куда там, если на эту зарплату кошку и то не прокормишь. Вот самые отчаянные и отправляются в столицу искать красивой жизни.
— Джановна, ты меня не путай, — гнул свою линию Андрей. — Наверняка есть женщины, которые умирать будут, а лица не потеряют. Что бы ни случилось…
— Ты, как всегда, прав, — пожала плечами Ляля. — Есть девушки, у которых с самооценкой порядок. Они этого сраного клиента к себе на пушечный выстрел не подпустят. Они сильные, способны победить и своего добиться без всякой панели. Есть и те, кто послабее, но им моральные установки оступиться не дают. Хотя знаешь, — медленно продолжала Ляля, — чтобы стать проституткой, не обязательно быть девкой распущенной. Если дома ребенок плачет и кушать просит, черту душу продашь, не то что в постель с первым встречным ляжешь. Я думала, что как дело дойдет до первого клиента — вскочу с кровати и убегу. А оказалось, все проще простого. У меня ведь уже был до этого мужчина. И другие девочки в салоне до начала «карьеры» успевали переспать с десятками парней. И далеко не всегда по любви. Это ведь так просто — притвориться и получить новую шубку или сережки. Большинство баб так и делает. Только в этом случае говорят не «клиент», а «спонсор». Но вся разница — в терминах.
Андрей продолжал упорствовать в своем несогласии и решил расставить все точки над i:
— Можно ведь заняться чем-нибудь другим? Зачем кидаться в такие крайности? Что, нет денег, и сразу бежать продаваться?
— Каждый человек что-то продает. Кто-то — свой ум, кто-то — свои руки, кто-то — чужой ум и чужие руки, а кому-то, кроме своего тела, и продать-то нечего. Конечно, никому это не нравится. Но для ума и рук нужно какое-никакое образование. И чтобы твои знания были востребованы. К тому же иногда человек владеет ценной профессией, но, чтобы в жизни устроиться, ему не хватает изворотливости.
Поглядывая на своего собеседника, Ляля не понимала, согласен он с ней или нет, — Андрей просто слушал, никак не выражая своих эмоций. Ответа с его стороны не последовало, в разговоре возникла пауза. Ляля решила, что Андрей обдумывает ее слова, но он просто не знал, как потактичнее задать вопрос, который волнует его с первого дня их знакомства.