—Умнее, — закончил он за меня, его обиженный взгляд смягчился, когда он посмотрел на меня. — Знаю. Ты всегда хочешь быть умнее и делать правильные вещи. Но проблема в том, Паркер... что я просто хочу тебя.
ГЛАВА 7: Ковалентная связь и Орбитальное перекрытие
Мартин пошел поплавать. И он очень, очень долго плавал. Я уже немного ревновала к воде.
И отвлекала себя, заканчивая последнюю курсовую работу.
Он вернулся, и я старалась не таращиться на него или не пускать слюни, когда он выходил из воды. Он был мокрым, очень, очень мокрым. Казалось, весь кислород внезапно исчез из атмосферы. Он вытирался, а я делала вид, что не смотрела. В конце концов, почти сухой он исчез в капитанской каюте.
Я недовольно вздохнула, рассеянно готовясь к тесту по математике. Потом услышала жужжание и щелчки, которые исходили от адской ленивой удочки хитреца Мартина.
Он с легкостью поймал два желтоперых тунца, и мне предстояло принять непростое решение: я могла бы пойти за ним, рискуя, что рыба могла сорваться, или попытаться вытащить маленькую, более послушную из двух. Я успешно достала одну, но другая сорвалась, и три минуты у меня ушло на то, чтобы поймать первую сачком, отцепить и положить в огромный холодильник с морской водой, установленной на палубе.
— У тебя хорошо получается.
Я посмотрела через плечо и обнаружила его, прислонившегося к двери на верхней палубе, наблюдающего за тем, как я склонилась над холодильником, распутывая сеть. Он все еще был без футболки, и капельки воды прилипли к его волосам.
— Я упустила большую рыбу. —Я выпрямилась, сказав извиняющимся тоном: — Я не думала, что смогу сама их вытащить и не хотела потерять обеих.
Пожав плечами, он оторвался от двери, подходяко мне, пока не заполнил все пространство. Его руки скользнули под мою футболку, лаская гладкий живот.
— Привет, — сказал он, смотря на меня сверху вниз. Выглядя при этом потерянным и полным сожаления.
— Привет, — сказала я, поднимаясь на носочки, чтобы поцеловать его. Это было всего лишь мягкое давление моих губ на его, но я нуждалась в этом. И когда я обратно встала на ноги, то увидела, что он тоже нуждался в этом.
— Извини, — сказал он.
— Ты прощен, — сказала я.
Он улыбнулся, и эти противоречивые чувства в его глазах сменились облегчением.
— Я не сказал тебе, за что я извиняюсь.
— Ты все равно прощен.
Пальцами он зацепил пояс моих шорт, поглаживая линию бедер.
— Я перегнул палку. Все твои доводы — веские. Просто я не хочу вернуться в кампус и разойтись. Мне нужно видеть тебя, часто.
Обернув руки вокруг его спины, я прижала его к себе. На самом деле, я хотела почувствовать его кожу напротив моей, но сейчас решила довольствоваться только его теплом.
— Я никуда не денусь. Я больше не собираюсь скрываться в шкафу кабинета химии, когда мы вернемся. Кроме того, если бы я так сделала, ты бы знал, где меня найти. — Я поцеловала его ключицу. Черт, он был вкусным. Быть так близко к нему заставляло мои гормоны бушевать, будто на параде, сделав мои трусики влажными. Было бы неловко, если бы мне было до этого дело, но это было не так. Я полюбила то, как он заставлял меня себя чувствовать.
— Пообещай мне, что когда мы вернемся, может через месяц или после экзаменов, ты передумаешь на счет того, чтобы жить вместе.
Сама идея встречаться с Мартином, или вернее продолжать встречаться с Мартином, до окончания экзаменов, создавала ощущение, что все, что мы делали здесь, было по-настоящему, и внезапно становилось тяжело. Это был словно установленный пункт в будущем. Я думала о наших с ним встречах во время учебных сессий в библиотеке и в кофейне. Как это было бы. Как он провел бы ночь со мной в один из выходных, когда Сэм уехала бы домой.
Я осознала или, вернее, лучше поняла, почему он хотел жить вместе. Если бы мы делили квартиру, мы были бы обязаны быть вместе, как здесь, и он не хотел от этого отказываться. Как и я.
— Где ты будешь жить все это лето? — спросила я, поглаживая руками его спину вверх вниз, просто чтобы чувствовать его.
— Я уже запланировал съехать из дома в апреле. Я подумываю о квартире в центре.
— Так далеко?
— Ага, но так легче сесть на поезд до Нью-Йорка.
— А что в Нью-Йорке?
Он медлил, глядя на меня, его руки замерли.
— Проект, над которым я работаю.
— Что за проект? Внеклассное задание?
Он покачал головой, его пальцы переместились к задней части моих шорт.
— Нет. Это не для занятий. Это...касается венчурных капиталистов.
Мои брови подскочили вверх, я была и удивлена и поражена.
— Просто небольшой венчурный капитал[7]в Нью-Йорке?
Он фыркнул от смеха, его голос был низким, урчащим и восхитительным, когда он сказал:
— Ага. Типа того.
—Это как-то связано с твоими жульничающими удочками? Может, гольф-клуб, который играет в восемнадцать лунок сам по себе?
—Нет, это не связано с рыбалкой. Это, хм, спутники.
—Ох. —Я кивнула, уверена, что выглядела при этом так, словно спутники были столь же впечатляющими, как рисование пальцами. — Ох, спутники. У кого нет небольшого венчурного капитала для проекта спутников в Нью-Йорке? У меня ихкак минимум двадцать.
Теперь он посмеивался, словно я была веселой и милой.
— Правда? Нам нужно сверить записи.
—Сколько денег ты пытаешься заработать на этой маленькой космической деятельности? Пять? Десять миллионов? — Я тут же решила отбросить цифры, потому что они прозвучали неуместно.
Он ошарашил меня, ответив со всей серьезностью:
— Шестьдесят с копейками, но у меня есть способ, чтобы поднять капитал, так что мы в шоколаде.
У меня челюсть отвисла, и я изо всех сил старалась не задохнуться от недоумения.
— Кто ты? Зачем ты ходишь в колледж?
—Колледж хорош, чтобы завязать знакомства, встретиться с нужными людьми, умными людьми, которых я потом смогу использовать, налаживать контакты. —Он пожал плечами, словно колледж был одной большой социальной сетью, ассоциацией или собеседованием для всех его одноклассников в неизбежной Империи Мартина Сандеки. Потом он добавил:— Еще я люблю греблю, и мне нравится выигрывать.
Не смогла удержаться, чтобы не поддразнить его.
— Я одна из этих твоих нужных людей? Ты планируешь использовать меня позже?
— Нет,—сказал он искренне, вдумчиво, его тон отражал выражение его лица. — Ты стала полной неожиданностью, и ты можешь все разрушить. — Затем подумав, он рассеянно добавил:— Ты можешь погубить меня.
Я почувствовала легкий укол реальности прямо под сердцем.
— Я не хочу, — я умоляюще сжала пальцы на его спине. — Мартин, я никогда не погублю тебя.
— Ты не сделаешь этого нарочно, — успокоил он, выглядя смиренно. — Но ты сможешь, если захочешь.
— Я не захочу.
Он криво усмехнулся в ответ, позволяя мне полюбоваться им. Затем, воспользовавшись тем, что я отвлеклась,проник пальцами в шортики моего купальника, прикасаясь к голой коже.
— Пойдем вниз.
— Зачем?
Наклонив голову, он поцеловал мою челюсть, прокладывая поцелуями путь к моему уху.
— Я хочу сделать очень плохие вещи с этим внизу. — Он зарычал, схватив меня, поглаживая, отчего мое дыхание прервалось, а жидкое тепло пронеслось к очень хорошим местам... в моих трусиках.
— Какие вещи? Можно мне детали? Может, даже пронумерованный список. — Я дразнила его, но мой голос предавал меня, прерываясь и становясь неровным.
Он поднял голову оттуда, где кусал меня. Его взгляд был горячим, скрытным и полным сексуального обещания.
— Позволь мне раздеть тебя, и я покажу.
***
Я была голой. Он нет.
Он весь день ходил в шортах для купания, потом переоделся в боксеры и пижамные штаны для сна.
Вообще мне было некомфортно голой. За всю мою жизнь я обнажалась перед кем-то только во время или после ванны, либо душа, или переодевания в купальник. Поэтому быть обнаженной, еще и наедине с Мартином, ощущалось, словно прыжок с парашютом из зоны моего комфорта.
7
Венчурный капитал - капитал инвесторов, предназначенный для финансирования новых, растущих или борющихся за место на рынке предприятий и фирм (стартапов) и поэтому сопряжённый с высокой или относительно высокой степенью риска.