—Мы не можем изменить прошлое. Но мы можем изменить то, как оно повлияет на наше будущее.
Его губы дернулись, а глаза закрылись. Он медленно покачал головой, но я была рада, когда его руки опустились на мои бедра.
—Кто тебе это сказал? — спросил он, не открывая глаз. По его тону я поняла, что он сам, не желая того, развеселился.
—Мой папа, когда я не подготовилась к тесту по тригонометрии в старшей школе и, в последствии, провалила его.
Мартин рассмеялся, у него вырвался восхитительный смешок. Это было замечательно, потому что произошло непроизвольно. Лучше всего было то, когда он открыл глаза и посмотрел на меня, уже не выглядя злым.
Он выглядел немного беспомощным, немного потерянным, немного обнадеженным и очень уязвимым.
— Ох, Мартин. — Я шагнула вперед, притянув его в объятия, которые он незамедлительно вернул. Я почувствовала прилив яростной заботы о моем Мартине. У меня перехватило дыхание, застав меня врасплох.
Мой Мартин... Ох.
В этот момент я ненавидела его отца, мужчину, которого я никогда не встречала, и его мачеху за то, как они обращались с ним. Я ненавидела их за то, что были слишком слепы или озлоблены, чтобы признать, какое у него было святое сердце и как он нуждался в заботе, нежности и любви. Мое сердце разбивалось, только задумавшись о том, любил ли его кто-нибудь по-настоящему.
Учитывая то, что я узнала, шансы были невелики. Однако, было в нем что-то особенное, что заставляло меня задуматься о том, что он знал, что такое нормально. Он, казалось, хотел такого для себя. Он знал, что такое взаимное уважение, честность и привязанность, хотя близкие ему люди никогда не показывали эти черты характера.
Его враги теперь были и моими врагами. Надеюсь, он знал об этом, не важно, что между нами произошло бы в долгосрочной перспективе, неважно остались бы мы с ним друзьями после всего этого, он был в безопасности со мной.
После долгого молчания я поцеловала его шею, сказав:
— На повестке дня у нас есть несколько странных разговоров, но сейчас я хочу просто пообниматься, а потом, может, пойти поплавать.
Он снова рассмеялся, в этот раз немного дольше, затем немного отодвинулся, чтобы посмотреть мне в лицо. Я широко улыбнулась ему. Мое сердце уже так не болело, теперь он выглядел не таким потерянным.
—И еще, надеюсь, ты взял еду, потому что я голодна. — Я похлопала его по плечам. — Пожалуйста, скажи мне, что здесь есть печенье.
—Ты всегда такая? — спросил он, прищурив глаза в притворном подозрении.
—Какая? — Я притворилась смущенной. — Великолепная?
—Ага, — кивнул он, наконец-то улыбнувшись. — Великолепная.
Мы ели за столом на корме, который выскочил прямо из палубы. Мартин установил несколько удочек, оставив их в специальных держателях, которые жужжали, когда клевало, раскручивая катушку, если там была рыба. Я даже не знала, что такие вещи существовали.
—Ты хочешь сказать, что не нужно держать удочку, чтобы поймать рыбу?
—Неа.
Я почувствовала возмущение.
—Но в этом же и есть весь смысл рыбалки: держать удочку, сматывая катушку, вытаскивая рыбу.
— Смысл рыбалки —поймать рыбу.
—Это жульничество. Ты обманываешь.— Он пожал плечами.
— Результат будет тот же.
Легкий ветерок подхватил его волосы, немного взъерошив, играя с ними, словно ветер не мог устоять, чтобы не прикоснуться к нему. Позади Мартина было бесконечное зелено-синее Карибское море и безграничное и безоблачное, мягкого голубого цвета небо. Узнаваемый, но не раздражающий запах соленой воды, которая создавала палитру зеленого и синего, чувствовался острее всего. Великолепные глаза Мартина сияли на его загорелом лице.
Я улыбнулась, потому что он положил последнюю виноградинку от нашего ланча на мою тарелку.
—Ну, и где ты нашел эту адскую штуковину? На ленивый рыбак точка ком? — поддразнивала я.
—Нет, — сказал он,— но это хорошее доменное имя. Я придумал это.
— Что?
Он забросил виноградину в рот, прожевав, запив водой из бутылки, прежде чем наконец-то ответить:
— Ленивую удочку. Я придумал ее.
Я пристально посмотрела на него. И не могла решить, возмущена я была или гордилась им.
— Когда ты это сделал?
—В восьмом классе проект для научной ярмарки. Первый макет был недоработанным, поскольку я сделал его сам. Но вот этот, производства Кикстартер, который я сделал на первом курсе старшей школы, сейчас производится в Швейцарии.
— Ох. — Не зная, что сказать, я уставилась на виноград.
Он был полон сюрпризов. Он был непредсказуемым, никогда бы не подумала. В то же время то, каким он был, имело смысл. Казалось, Мартин действительно познал себя, он был уверен в себе, и ему комфортно в своем теле. Эта уверенность была вызвана многократными испытаниями огнем и проявлялась, не заботясь о том, что подумали бы другие.