– Слыхал, что ты стал большим человеком там у себя, – Находим укромное место за столиком у окна. – приехал заключать большой контракт на пять миллионов…
– Абсолютно точно, – поддерживаю "смол-ток". – как ты, семья?
– Всё окей, развёлся… – жизнерадостно смеётся он. – так может продолжим наше взаимовыгодное сотрудничество?
– Поэтому и звонил тебе, Питер, в Чикаго…
В кафетерии и в примыкающей к нему столовой неожиданно становится людно и очень шумно. Ланч-тайм. В общем-то я на это и расчитывал, когда назначал встречу.
– … у меня к тебе есть деловое предложение. – Мы склоняемся над нашими чашками поближе друг к другу. – Почему бы тебе не бросить работать на других и начать работать на себя?…
"Глаза загорелись".
– … Создать экспортно-импортную компанию в Штатах и её филиал, скажем в Мексике.
– Когда?
– Как можно скорее. Ты, Питер, будешь посредником. Можешь работать за процент от суммы сделки, о котором договоримся позднее. Если захочешь сам договариваться с поставщиком и с транспортниками – это тоже возможно. О кредитах на ведение бизнеса можешь не беспокоиться, гарантом выступит уважаемый французский банк. Ещё тебе надо будет принять на работу в филиал в Мексике двоих-троих моих людей.
– Но…
– Не волнуйся, устроишь их официально…. а деньги им на зарплату за год получишь от меня наличными.
– Всё-таки, хотелось бы узнать поподробнее – Питер тянется за сигарой. – чем я буду торговать? Нет ли чего запретного?
– Всё легально. Вот первое дело: нужно купить в Бельгийском Конго три тысячи тонн руды для лако-красочного производства и продать его одной испанской компании из Барселоны.
– В Испанию? – Кончик сигары летит в пепельницу. – Там же идёт война…
– Компания-покупатель имеет филиал во Франции, а у продавца, "Юнион Майнер дю О-Катанга" из Бельгии, есть филиал в Нью-Йорке. Всё что нужно сделать – это съездить в Париж и заключить контракт. Покупатель согласен платить сто американских долларов за тонну руды с содержанием не менее пятидесяти процентов двуокиси урана…
– Стоп! – МакГи откладывает сигару и лезет в карман за блокнотом. – Я запишу.
– … за сорокопроцентную руду – восемьдесят долларов и так дальше по убыванию. Урановая руда является отходом производства радия, её много скопилось в отвалах. Транспортировку оплачивает покупатель. Что скажешь, Питер?
– Звучит заманчиво, – коммерческий директор с удовольствием выдыхает ароматный дым. – дайте мне подумать пару дней, мистер Че.
– Конечно, думайте, Питер, сколько сочтёте нужным, но учтите, что я буду в Штатах до Рождества. Да, забыл сказать, четверть суммы контракта выплачивается при его подписании, остальное – при погрузке на судно в одном из портов Атлантического побережья Африки.
На секунду на лице коммерсанта возникло мечтательное выражение, но он его с трудом подавил.
– Всё понятно, мистер Че, – заторопился вдруг он. – как я могу с вами сязаться, если возникнет необходимость?
– Звоните сюда на рабочий… – записываю номер телефона в блокнот коммерсанта. – и ещё, давайте не будем афишировать наши встречи.
– Понимаю…
"Основательно всё сделано".
С сопровождающим из дирекции попадаю в святая святых сборочного цеха радиоприёмников: длинные монтажные столы, с одной стороны монтажники (в основном молодые женщины, никаких халатов или униформы, работают в своей одежде), с другой – ковейерная лента. Высокие потолки, с которых над каждым рабочим местом свисают яркие лампы под металлическим абажуром. С конвейера радиоприёмники без корпуса попадают в специальные комнаты, пол, потолок и стены которых обиты листовой медью: здесь происходит настройка изделия "окончательным инспектором", дипломированным радиотехником: пиджак костюма висит на спинке стула, он – в галстуке, жилетке, соророке с засученными рукавами, на голове наушники, в руках отвертка, которой он подкручивает подстроечные конденсаторы и катушки. Все генераторы и измерительные приборы встроены в стену, на столе только аллюминиевый остов приёмника и его компоненты.
"Вот так всё точь-в-точь у нас и повторим: от добра добра не ищут".
– Товарищ Чаганов, – на выходе из цеха меня ждёт один из наших, всего на заводе в Камдене сейчас советских двадцать человек. – вас ожидает на проходной товарищ Швецов.
– Обедали, Аркадий Дмитриевич? – Миновав проходную, идём мимо заводской столовой.
– Не успел… – На меня изучающе смотрят голубые умные глаза.
"Простое, открытое лицо, высокий лоб, соломенные волосы, смешные оттопыренные уши. На вид лет сорок пять. Так вот вы какой: будущий доктор наук, генерал и герой социалистического труда и настоящий главный конструктор авиазавода в Перми"…