– Надеюсь, товарищ Королёв, вы не думаете, что это я устроил?
– Нет конечно, товарищ Чаганов, я бы знал. Это новое начальство на воду дует… – мой собеседник замолкает и напряжённо смотрит мне в глаза.
– Так вот, изменились обстоятельства… товарищ Чижевский с группой конструкторов ушёл от меня. Поэтому задумал я провести реорганизацию авиационного отдела, который базируется на аэродроме в Подлипках. Руководство им пока оставлю за собой. Планирую там иметь бригаду испытателей новых видов вооружений, бригаду конструкторов двигателей, жидкостных и на твёрдом топливе, и бригаду конструкторов самолётов. Эти планы ещё не утверждены, но думаю дело за этим не станет. Думаю также включить в план работ нового отдела тематику, которая перекликается с той, чем вы занимались в НИИ-3. Сами понимаете, что в связи с большой занятостью я не смогу уделять много времени руководству, поэтому ищу себе толкового помощника…
Королёв перестал дышать, боясь спугнуть удачу.
– … Поскольку ваши товарищи доверили вам эту миссию переговоров со мной, то я делаю вывод, что они признают в вас своего вожака. Сам я тоже заметил в вас определенные лидерские качества, поэтому готов рискнуть…
"Боже, что я несу?… "определённые лидерские качества"… У будущего Главного Конструктора"!
– … и предложить вам эту должность.
– Я согласен. "Где-то сегодня я это уже слышал".
– Отлично. Тогда, не откладывая дело в долгий ящик, идём в отдел кадров. – Подношу часы к глазам.
"Сегодня у меня ещё два интервью: с Шурой Шокиным и с Иваном Пересыпкиным. Кто-то же должен помогать тянуть мне тот груз, что я взвалил на себя: первый займётся строительством новых заводов, второй – будет контролировать выпуск продукции".
Открываю массивную форточку и в лицо бьёт упругая волна студёного воздуха, а вместе с ней доносятся приглушённые расстоянием удары курантов на Спасской башне, начавшие отбивать полночь. "Грымза" уходит с работы в одиннадцать, переключив телефоны на меня, так как в шесть утра она должна быть уже на своём посту в приёмной.
"А где она живёт? Как добирается до дома? Нехорошо… не у всех же бессонница как у меня. Надо подыскать ей помощника".
На столе зазвонил телефон.
– Чаганов слушает.
– Алексей Сергеевич? Здесь Алымов Николай, помните мы с вами встречались в… – говорящий замялся.
"В Барселоне, как раз накануне ПОУМовского восстания. Согласно инструкции говорить об испанских делах по телефону не рекомендовалось. Алымов – инженер с Горьковского автозавода, который помогал республиканцам на базе местных заводов и мастерских налаживать сборку военной техники, пребывающей из Союза на судах в разобранном виде".
– Николай Николаевич? – Слышу в трубке близкие удары курантов. – Сколько лет сколько зим? Вы в Москве? Я имею ввиду в гостинице.
– Да, проездом, сейчас в телефонной будке на Манежной площади. Вот решил позвонить. Не поздно?
– Какой поздно, разгар рабочего дня, – смеюсь я. – стойте где стоите, высылаю за вами машину…
"Та-ак, хороший стимул успеть за десять минут закончить письмо секретарю ЦК Пятницкому, без его визы перевод Шокина и Пересыпкина (номенкулатуры ЦК) в наркомат Радиопромышленности невозможен".
– Просьба у меня к вам, Алексей Сергеевич, – тридцатилетний широкоплечий голубоглазый крепыш в военной форме с новеньким орденом Ленина и нашивками военинженера 3-го ранга потянулся к планшету.
"Ясно, челобитную передать. Кому интересно Кирову или Сталину? Обычное дело… успокаивает только, что просьбы эти деловые а не частные".
– Вы сначала своими словами, – принимаю от Алымова увесистую пачку бумаги. – а это я потом посмотрю…
"Таблицы, графики, чертежи".
– Это моя докладная записка наркому машиностроения СССР Львову… – согласно кивает тот. – по поводу производственных мощностей компании "Испано Сюиза" в Барселоне…
– Да я помню, мы с вами тогда были вместе на одном таком… – подбадриваю я военинженера.
– Точно, – загорается Алымов. – именно там находится цех по производству автомобильных дизелей фирмы "Ганц" конструкции инженера Ендрашика: станки, оснастка, всё для производства. В этом докладе я предлагаю вывезти из Барселоны этот цех вместе с рабочими и нженерами в СССР с целью наладки их производства у нас. Вроде обычный форкамерный дизель: шесть цилиндров, два распредвала, 110 лошадиных сил при тысяче оборотов в минуту… даже немного тяжёлый по сравнению с нашим алюминиевым "Коджу", так как почти полностью из чугуна и стали, но топливный насос не бошевский, а конструкции Ендрашика – много проще, без прецизионных частей. Эта конструкция позволяет экономично расходывать топливо на низких оборотах!