-- Это дело не наше, -- ответствовал епископ. -- Если придут, то за грехи князей земли русской.
-- Истинно. Грешны мы, -- согласился Юрий Игоревич. -- Но все же я велю подновить тарасы и углубить ров.
После их ухода, заплечных дел мастер снял парня с блока. Затащил обмякшее тело в клетку, швырнув на земляной пол. От продирающего, до самых костей, холода Сашка пришел в сознание. Он осмотрелся. Его закрыли внутри деревянной клетки, с наваленной в углу соломой. Стуча зубами, он еле добрался до нее, зарывшись, как мог. Теплее не стало. Его мучитель ушел, погасив факелы в бочке с водой, оставив только один небольшой светильник.
Через какое-то время дверь вновь скрипнула, мерцающий огонек свечи на мгновение высветил бородатое лицо. Сашка испуганно забился в угол, а человек зажег факел на стене и стал осматриваться. Вначале он подошел к подвешенному на цепь бедняге, приподняв ему голову за волосы, посветив себе снятым со стены факелом. Потом, направился к клетке, спросив:
-- Александр, ты живой?
Сашка узнал голос Степана.
-- Живой еще, -- стуча зубами, ответил он.
-- Погодь немного, -- Степан отошел в сторону, уступая место своему товарищу, стоявшему за его спиной.
Человек стал возиться с замком и быстро открыл его. Степан вытащил парня из клетки, шепнув подельнику:
-- Про одежу-то мы забыли.
Кузнец кивнул и принялся шерстить по углам. Вскоре он нашел то, что искал.
Вдвоем они быстро одели парня.
-- Позови Козьму, -- почти закончив одевать парня, велел Степан кузнецу.
Тот ушел и вернулся с широкоплечим мужиком в нагольном тулупе.
-- Давай прощаться, что ли? -- сказал мужик.
-- Может с нами? -- предложил Степан.
-- Куда мне... -- Козьма протянул левую руку. -- Длань сохнет. Да и кашель замучил. Потому и приставили меня сторожить пленников. Скоро князь, как тебе выдаст гривну и выставит со двора.
-- Ну как знаешь, -- вздохнул Степан.
-- Куда поедешь-то? -- участливо спросил Козьма.
-- В Чернигов сначала, а там куда бог велит, -- ответил Степан.
-- Не довезешь, -- тяжело вздохнув, стражник кивнул в сторону Александра. -- Ишь как горит.
-- Может и не довезу, -- согласился Степан.
-- Зачем он тебе? Токмо рисковал зря. Не жилец он. -- осуждающе заметил товарищ.
-- Он мне ногу новую подарил, -- фыркнул Степан, не желая говорить правду.
-- Ну, с богом, -- старый друг Степана нервничал. -- Токмо свяжите меня крепче, и синяк под глазом поставьте.
-- Это можно, -- улыбнулся Степан.
Лавр размахнулся и от души вдарил сторожу. Козьма отлетел к стенке, свалившись на пол. Кузнец связал стражника его же поясом, но меч забирать не стал. Просто откинул подальше.
-- Вещи мои заберите, -- слабым голосом попросил Сашка, указывая на стол.
Лавр сложил все в сумку, лежавшую тут же. Бросив мимолетный взгляд на истерзанного мужика, покачал головой. Достал нож и милосердно всадил его в самое сердце. Несчастный дернулся и затих.
Крадучись вдоль стены, Степан с кузнецом волокли Сашку, стараясь не шуметь. У ворот их ждали. Еще один товарищ Степана выпустил беглецов со двора через узкую калитку, дав себя связать. Выбравшись наружу, они пошли проулками, не решаясь выходить на главную улицу. Большой не отштукатуренный Успенский собор оставался по левую руку. Церковь Бориса и Глеба хорошо видная при свете луны была отличным ориентиром. Сразу за храмом, приятели свернули к старому кладбищу, и дальше пробирались, бредя среди укрытых снегом могильных плит и покосившихся крестов.
Так, соблюдая осторожность, они вышли к воротам на южной стороне города, где Степан остановился, напряженно вслушиваясь в ночные звуки. Воротная башня охранялась двумя лениво переговаривавшимися стражами, гревшимися у костра. Степан терпеливо дождался, когда один из них юркнул в башню, чтобы позвать сменщиков, а второй отвернулся, отойдя от костра, чтобы справить малую нужду. Шел шестой час ночи.
Беглецы осторожно перешли улицу, свернув в ближайший проулок. Собаки во дворе всполошились, загавкали. Степан, опасаясь, что шум привлечет внимание сторожи, перешел на бег. Лавр тяжело дышал, но тащил Сашку на плече и чуть-чуть приотстал.
-- Давай шустрее, -- обернувшись к нему, прошипел Степан.
Кузнец остановился, чтобы перекинуть Сашку на другое плечо и, тяжело ступая, поспешил за Лавром.
Не доходя до Борисоглебских ворот, Степан, шедший первым, остановился, прижавшись к забору. Долго осматривался по сторонам. Собачий лай поутих, оставшись вдалеке. Как назло, ярко светила луна. Впереди лежал пустырь, отделявший крепостную стену от усадеб и, хорошо просматривавшийся со стороны ворот. Убедившись, что ворота никем не охраняются, Степан, утопая по колено в снегу, побрел к стене. Лавр, тяжело дыша, согнувшись под тяжестью ноши, поспешил за ним. По ведомым только ему приметам Степан нашел тайный лаз в стене. Был он очень узок, и человек, даже скинув тулуп, с трудом мог протиснуться сквозь него. Первым полез Степан. Затем, кузнец протолкнул Сашку, а Степан с другой стороны помог вытащить парня.