Комнату открываю когтем. Дафна сидит за столом и что-то рисует. У нее красивые рисунки. Помню как два года назад я собирался ей отомстить. Красивый был рисунок, очень красивый, но долг врага меня обязывает мстить.
- Даф, - она молчит, но рисовать перестала. Через две минуты такого молчания, вдруг говорит:
- Зачем? - я не понял сначала о чем она, - Зачем ты это сделал? - она не смотрит в мою сторону, застыла, ждет ответа, - Дэн, прежде чем давать тебе то зелье, я была уверена в том, что у него нет побочных эффектов, что через пару часов ты будешь в прежнем состоянии. Какого черта ты так поиздевался надо мной? - она повернулась ко мне. Глаза блестнули. Она плачет? - Ладно бы ты меня ударил, заслужила! - Дафна встала и подошла, - Ладно если бы ты просто меня поцеловал, но зачем ты все испортил!? - она аж крикнула, - Я же тоже живая, мне тоже бывает больно и обидно. Не знаю почему, но это было важно, - она взглянула мне в глаза. Она серьезно плачет. Никогда не видел ее слез, мечтал об этом, но сейчас как-то не очень они меня радуют.
- Ты ведь тоже виновата в том, что тебе было противно. Слишком сопротивлялась, - она лишь рот от возмущения открыла, а затем отвернулась.
Дафна
- Если этот поцелуй так важени для тебя, то я верну его, - сказал серьезно Дэн.
- Что? - но не успела я опомниться, как Дэн резко схватил меня за локоть, развернул к себе и поцеловал, опять.
Это было очень неожиданно. Я чуть не упала. Но не смотря на это, было не так противно. В прошлый раз он просто возил языком по моим сомкнутым губам, сейчас он так не делает. А может...может не сопротивляться? Мой первый поцелуй и так был испорчен, зачем портить второй?
Я расслабила губы и прикрыла глаза. Дэн осмелел. Он старался быть нежнее, делал все медлденнее, возможно хотел чтобы я привыкла к этим ощущениям. Я же стою как столб и боюсь пошевелиться.
Но в какой-то момент Дэн стал более напористым. Не знаю, что меня заставило, но я начала отвечать на этот поцелуй. Когда рука Дэна коснулась моей талии, по коже побежали мурашки. Это уже инетересно. Так как я ниже Дэна и ему не удобно сейчас горбатиться, он решил посадить меня на стол. А я и не сопротивлялась, потому что чувствовала, как ноги постепенно перестают меня держать.
Дэн начал целовть жадно, с языком. Я уже совсем забыла, что не умею целоваться, что у нас вообще война, и мы ненавидим друг друга. Никогда бы не поверила, что после всего, что было между нами, целоваться с парнем, котрый тебе не нравится, будет так приятно. Я даже смелею и касаюсь его языка своим. И кажется Дэну понравилась моя смелость, он стягивает резинку с моих волос, после чего его рука утопает в них. Поцелуй становится более настойчивым и...безумным.
Прода 15.12:
Не знаю, что движет мной в этот момент, но мои руки вдруг ожили и потихоньку поднимались по спине Дэна к его плечам, затем к шее, а потом волосам. У него мягкие волосы. Сильные плечи. Я не могу остановиться, хочется везде к нему прикоснуться. Мы с Дэном никогда не обнимались. Я к нему вообще старалась не прикасаться. А сейчас меня словно переклинило.
- Ты отвратительно целуешь, - заявляет он мне после всего.
- Так научи, - я дура! Как можно такое сказать?
Дэн лишь улыбнулся своей хитрой и всегда бесящей меня улыбкой и снова поцеловал. Я не знаю, что сейчас происходит. Но мне действительно очень хотелось забыть, что у нас война, что мы ненавидим друг друга, просто наслаждаться моментом, потому что Дэн охренительно целовался. Не хотелось отрываться от него. Почему-то мне стало так хорошо с ним, спокойно. Почему? Почему мне хорошо?
На этих мыслях я перестала отвечать на поцелуй и застыла. Почему мне приятно, тепло разливается внутри меня, а от его прикосновений мурашки бегут по коже, почему? Что-то мне это не нравится. Не такая у меня должна быть реакция.
Дэн отстранился. Заправил мне волосы за ухо и внимательно посмотрел в глаза. Он пытался что-то понять, потом уже собирался что-то сказать, но передумал и ушел. А я так и осталась сидеть на столе.
Дэн:
Вечером Дафна опять куда-то собралась. Она спустилась вниз, направляясь к выходу. На ней был надет пастельно-розовый свитер, черная юбка, которая, почему-то мне подумалось к счастью, не облегает ее пятую точку; черные сапоги, которые совершенно не выглядят теплыми, просто замша с подошвой, они закрывают ее колени. Волосы Даф собрала в хвост, были видны ее сережки, черные, длинные, ей такие больше идут чем гвоздики, на плече черная сумка.