Как только я въезжаю на подъездную дорожку, выключаю двигатель и выхожу из машины. В машине чертовски душно. Она просто выела мне весь мозг, потому что единственное, что я представляю — это ее милые сисечки поверх моей груди. Ее образ в крошечных розовых трусиках вспыхнул в моей памяти. Я был так близок, слишком близок к тому, чтобы увидеть ее маленькую киску, и мне не следовало думать об этом. Не следует даже воображать, каково это, чувствовать, как она обволакивает мой член.
— Папа. — Голос моей дочери подобен ледяной воде, которая обрушилась на мои чувства. Когда я поворачиваюсь к ней, она смотрит на меня с таким видом, словно я только что украл ее iPod, или что-то в этом роде.
— Что?
— Можешь… ну… не говорить об этом маме? — говорит она, зная, что ее поймали. Понимает, что делает неправильно. Как меня угораздило так подвести собственную дочь? Я думал, что хороший отец. Хороший человек.
— Поговорим об этом позже.
Это все, что я могу предложить.
— Останешься здесь сегодня вечером. Вы обе. — Добавляю быстро. Господи Боже. Еще больше времени с миниатюрной Милашкой. Нужно перестать называть ее так, потому что это только усиливает мою чертову потребность узнать, сладкая ли она на вкус.
— Пожалуйста…
Моя дочь так и вертит мною вокруг своего мизинца. Маленькая брюнетка заставит мальчиков следовать за ней куда угодно, как потерянных щенков. Хотя, никто из них не осмеливался касаться ее, потому что знали, что я их уничтожу.
— Я же сказал, что мы поговорим об этом позже, — ворчу я, стараясь не встречаться взглядом с Кией, чей аромат превращает меня в животное. Дикое, голодное. Разворачиваюсь и иду в дом, прямиком в свою спальню.
Как только дверь закрывается, плюхаюсь на кровать, закрываю глаза, но единственное, что вижу — это она. Эти большие невинные глаза. Губы, которые выглядели бы невероятно, сосущими мой член. И длинные темные волосы, которые я мог бы обернуть вокруг кулака, пока доказывал бы ей, какую огромную власть она имеет надо мной.
Резко сажусь и осматриваю спальню, которую пытался назвать своей с тех пор, как разошелся с женой. Наши отношения начали портиться очень давно, и когда я наконец ушел, то безумно скучал по дочери. Но не мог забрать ее у матери. Каждой девочке нужна мать, но теперь сомневался, было ли это хорошей идеей забрать ее к себе.
Мой мир перевернут с ног на голову, и я не знаю, что, черт возьми, делать. Оттолкнувшись от кровати, подхожу к шкафу и достаю серые спортивные штаны. Возможно, поможет холодный душ. Хотя сомневаюсь, что что-то изменит мое отношение к Kие.
Девушке, за взрослением которой наблюдал. Вспоминаю, как впервые по-настоящему заметил ее. Она ночевала в нашем доме сразу после того, как я узнал, что моя жена изменила мне. Киянти вышла из спальни моей дочери в этих крошечных пижамных шортах, ее стройная фигурка. А ее сонные глаза и растрепанные волосы, делали ее еще привлекательнее. В ту ночь, кажется, я кончил быстрее, чем когда-либо.
Выхожу из спальни в ванную комнату. Сбрасываю рубашку, расстегиваю ремень и снимаю брюки. Обнажен, если не считать боксеров, открываю кран и брызгаю прохладной водой на лицо.
Все вокруг плывет перед глазами, когда мой член готов излиться. Энергия электризуется и я ощущаю покалывание.
— Простите.
Слева от меня доносится мягкий хриплый голос, и я поворачиваюсь, чтобы встретиться лицом к лицу с Киянти Джеймсон.
— Твою мать… Все в порядке, — почти сердито произношу я.
— Я хотела…
— Нет! То есть… Черт, прости.
Но мне ни чуточку не жаль. У меня стояк. Ее взгляд блуждает по моему телу. Рассматривая каждый дюйм, она улыбается. Нежный, невинный румянец красуется на ее щечках, и этого достаточно, чтобы мой член вырывался из трусов.
Глава 3
Киянти
Не пялься. Закрой дверь и забудь, что видела. Но это выше моих сил. Такое зрелище не развидеть. Точёное тело греческой статуи. Каждая ямочка, каждый тугой мускул. Эти руки. И могучий, жесткий стояк, готовый прорваться сквозь тонкую черную ткань, — да, и он тоже.
Я пялюсь. В рту пересохло. И тело моё — всё в электрических мурашках.
— Ээ… Мне надо… — Развернувшись на пятках, вылетаю из комнаты и захлопываю за собой дверь. Твою мать.
Влетев во вторую спальню квартиры мистера Арчера, которую присвоила себе Кейла, нахожу ее листающей журнал. Она поднимает на меня взгляд и хмурится.
— Что стряслось? Ты будто привидение увидела.
Тряся головой, валюсь на кровать и вздыхаю. Я не могу сказать ей, что только что видела её папу, можно сказать, нагишом. И еще, черта с два я ей расскажу, что от вида его члена я намокла и покрылась мурашками.
— Ничего, мне надо было в ванную, а там твой папа.
— Ненавижу, что приходится делить с кем-то ванную. Хотя у мамы дом побольше, я всё же больше люблю бывать здесь, у папы. Хоть эта квартира и похожа на пещеру. — Она хихикает, закатывая глаза.