— Я… Привет, — Голос Кии звучит неуверенно, пронизан страхом, от которого у меня стынет кровь в венах. — Мистер. Ар-Ар-Арчер. — Моё имя из ее уст, словно шепот мольбы, мое сердце неистово колотится в груди.
— Что случилось, детка? — спрашиваю я, на ходу хватая ключи, когда направляюсь к двери. Уже в машине, когда она наконец отвечает тихим, но в то же время пугающим тоном.
— Не могли бы вы забрать меня, пожалуйста? — От ее слов сочится отчаянием, и моя грудь сжимается от беспокойства за девушку, которая прокралась в мою голову и сердце. Завожу двигатель и выезжаю на дорогу так быстро, что мои шины визжат в знак протеста.
— Где ты находишься? — Мой собственный голос звучит прерывисто, он пронизан тревогой.
— Я… я в подвале дома какого-то парня. Мы должны были быстренько выпить, перед тем, как отправиться на вечеринку…
— Где ты, черт побери, Киянти? — Мой голос похож на команду, грубый, и я почти ощущаю, как она вздрагивает от моего голоса. Но судя по тону ее голоса и страху, который нарастает с каждым словом, я не в игрушки играю. Если она ранена, если с ней что-то случилось, я убью того, кто причинил ей боль.
— Дом номер 365 по Хендалл Роуд, — шепчет она в трубку, и я уже нажимаю ногой на педаль газа, прежде чем она успевает произнести последнее слово.
— Будь со мной на связи. Приеду минут через десять. Ты в порядке?
— Да, — вздыхает она, и мне интересно, разочарование ли это из-за меня, или тот факт, что она попала в беду, из которой она не может с легкостью улизнуть. Я не упустил одно: она позвала меня, не своего отца. Этот факт заставляет меня улыбнуться. Почему-то, я счастлив быть мужчиной в ее жизни. Тем, кто готов прийти ей на помощь. Хочу быть ее рыцарем в сияющих доспехах.
— Говори со мной, малышка, — призываю ее, чтобы услышать ее голос. Мягкий, мелодичный тон поможет мне успокоиться и сосредоточиться на дороге.
— Мне… мне очень жаль. Я так накосячила, — произносит она, и я знаю, что она плачет.
Мое сердце бешено колотится в груди, когда слышу ее слова.
— Ты еще так юна, Милашка, не стоит терзать себя по этому поводу. Все мы в молодости совершаем ошибки, — говорю я ей, стараясь успокоить и ее, и себя самого.
— Серьезно? — Ее голос звучит громче, как будто она не верит, что я был испорченным подростком, но так оно и было.
— Ага, я не был таким примерным мальчиком, как ты думаешь.
Я усмехнулся. На дорогах спокойно, и я радуюсь этому. Не знаю, смог бы я сконцентрироваться на дорожных пробках и Киянти.
— Значит, вы не сердитесь на меня? — Ее голос такой невинный, такой наивный, хотя я знаю, она далеко не такая. И все же я люблю ее. Мое сердце сжимается от осознания того, что она в опасности.
— С чего ты взяла, что я злюсь, малышка? — Спрашиваю я, нахмурившись в замешательстве. Я больше всего на свете хочу сделать ее счастливой, и полагать, будто я на нее сержусь, просто смешно.
— Вы не… С той ночи на вашей кухне, ты не…
— Милашка, мы с тобой…. Это то, о чем нам стоит задуматься. Давай поговорим об этом когда встретимся, через пару минут, ладно?
— Хорошо, — произносит она, и я буквально ощущаю ее улыбку.
— Ты сможешь выбраться из дома? Я за углом, — говорю я ей.
— Да, сейчас открою дверь.
И в этот момент я останавливаюсь возле триста шестьдесят пятого дома. Ее стройная фигура в разорванной одежде появляется на тротуаре, когда я припарковываю машину. Прежде чем она успевает открыть рот, я выскакиваю из машины и огибаю капот.
Мои руки тянутся к ней, притягивая к себе. Она всхлипывает в моих объятиях. Все ее тело дрожит от страха, и я хочу только одного — защитить девушку. Поцеловав Кианти в макушку, я вдыхаю аромат ее шампуня. Она такая крошечная, такая маленькая в моих ручищах, и я точно знаю, что больше никогда ее не отпущу.
— Прости, что позвонила тебе, — произносит она, уткнувшись мне в грудь. Слова приглушенные, но я слышу ее. Я всегда буду рядом с ней. Несмотря ни на что.
— Не надо извиняться, малышка.
Я веду ее к машине, отворив перед ней дверцу. Когда она садится на сиденье, какой-то придурок орет у меня за спиной. Повернувшись к дому, я вижу молодого панка в джинсах, низко сидящих на бедрах, и прислонившегося к дверному косяку.
— Эй, мудак, удачи тебе с дразнилкой члена.
Тот усмехается.
От его слов у меня закипает кровь. Ярость переполняет меня, и прежде, чем я осознаю это, подхожу к двери. Добравшись до него, не могу удержаться и замахиваюсь кулаком. Хруст его носа эхом отдается в темноте, когда ой кулак встречается с физиономией ублюдка. Я ни о чем не жалею. Конечно, меня могут отстранить, если он решит выдвинуть обвинение, но я знаю, что он этого не сделает, поскольку такие парни, как он, не хотят, чтобы их репутация оказывалась вблизи полицейского участка. Тот вопит в мучениях, и я не могу сдержать улыбки, поворачиваясь, чтобы уйти.
— Больше никогда не говори так о женщине, болван, — сообщаю я ему, прежде чем направиться к машине. Теперь пришло время отвезти мою девочку домой. От этой мысли я на мгновение замираю. Моя девочка.
Я сажусь за руль, и она бросает взгляд в мою сторону, но я не в силах на нее смотреть. Я хочу понять, трогал ли он ее, случилось ли что-нибудь, а как только я выясню всю правду и узнаю, что его руки были на ней, я обязательно вернусь сюда и убью этого ублюдка.