- Валерия Павловна, я вам объясняю, что без вашего содействия будет трудно что-нибудь сделать. В большинстве случаев виновными оказываются близкие жертвы – коллеги, супруги, друзья… дети, - он пристально посмотрел на Меркулову, явно ожидая ответа.
Валерия пожала плечами.
- Я не знаю, что вас может интересовать. Спрашивайте.
- Почему вы не сказали, что у вас есть сын?
Она на секунду закрыла глаза. Спокойно. Давно было понятно, что рано или поздно ей зададут этот вопрос. Сын… Валерия вздрогнула. Сколько она представляла этот момент, сколько думала, что будет говорить, но сам ребёнок всегда оставался для неё абстрактной фигурой. Только сейчас Валерия поняла, что он действительно есть. Что он живёт, ходит, работает. Думает. И может быть, действительно хочет отомстить бросившей его женщине.
- Я не знаю, - скорее себе, чем следователю, ответила Меркулова. - Мы даже не знакомы, этого не может быть…
- Вы никогда не пытались его разыскать?
- Разыскать? - потерянно повторила Валерия, вряд ли даже осознав суть вопроса.- Ему сейчас должно быть двадцать семь лет… Вы уже знаете, кто он?
- Валерия Павловна, скажите, какие у вас отношения с Павлом Липатовым? - неожиданно поинтересовался Свиридов.
- С Липатовым? Обычные, - Валерия нетерпеливо передёрнула плечами. - Мы довольно долго сотрудничаем, серьёзных разногласий никогда не было… Да какая разница?! Скажите, наконец… - она замерла, отчаянно пытаясь не поверить возникшей догадке.
- Он когда-нибудь интересовался вашим бизнесом? Системой охраны? Доходами?
Валерия замотала головой, отбиваясь от потока ставших совершенно невыносимыми звуков.
- Нет! Я не помню! Извините.
- Я понимаю, что вам неприятен этот разговор…
У неё вырвался визгливый, истеричный смешок.
- Ну да! Неприятен, точно. Вот именно неприятен, так вы удачно это сказали… - забормотала она, не вникая в смысл собственной нервной скороговорки.
Главное было не допустить паузы, не дать забросать себя новыми мучительными вопросами. Но уверенный ровный голос следователя легко разбил её бессвязный лепет. Спастись можно было только бегством. Почти не ощущая собственное тело, Валерия порывисто вскочила, больно стукнувшись локтем о стол.
- Извините, - бросила она уже от двери, игнорируя требовательные призывы сохранять благоразумие.
Теперь дождь казался благословением, великодушным и незаслуженным подарком природы. Мелкие холодные капли ударили в лицо, будто напоминая о её принадлежности к этому миру. Валерия неожиданно остро ощутила, как лёгкие жадно хватают загазованный колючий воздух, как кровь бежит по венам, торопясь окатить горячими потоками растерянное трепещущее сердце. Она затравленно оглянулась. Мечущееся между невыносимой реальностью и ещё более чудовищными фантазиями сознание уже нарисовало картину, в которой её душным неразрываемым кольцом окружали улюлюкающие журналисты, брезгливо сморщившиеся знакомые, ухмыляющиеся сотрудники и – главное – её сын, с ненавистью указывающий на разоблачённую женщину…
На самом деле вокруг было пусто, только скакали около лужи вороны, изредка подхватывая с земли что-то невидимое для неё, и водитель торопливо бежал от машины, на ходу раскрывая зонт.
- Убери, - поморщилась Валерия. - И уйди, я пешком пойду.
Она правда пошла, почти побежала вдоль мрачного, за несколько минут ставшего ненавистным здания.
- Валерия Павловна, может, всё-таки на машине? - взмолился старающийся не отстать Николай.
- Я хочу погулять. Одна, - отрывисто рявкнула Меркулова. - Уйди.
- Валерия Павловна, я с вами, - извиняющимся тоном возразил водитель. - Я должен вас охранять.
- Должен! - раздражённо передразнила Валерия. - Ты должен делать, что я скажу.
Николай покорно вздохнул и отстал на несколько шагов. Не обращая на него больше никакого внимания, Валерия так же быстро свернула за угол, вышла на шумную многолюдную улицу. Тут же на неё налетел то ли подросток, то ли молодой мужчина в бесформенной синей куртке и, вместо извинений пробормотав что-то вроде: «Блин, достали ползать» - энергично пошагал дальше, глядя себе под ноги и кивая головой в такт звучащей в наушниках музыке. Потом непонятно откуда прямо под ноги бросились две собаки, злобно порыкивая и стараясь вцепиться друг в друга зубами. Валерия глухо охнула, шарахнулась в сторону.