Выбрать главу

- Вы ошиблись, это мои покои. Поэтому будьте любезны, подите вон из моей комнаты.

Не говоря ни слова, Луи подошел к Генриетте, схватил за волосы и правой рукой сильно хлестнул по щеке. Проделав все это, он бросил Генриетту на пол, нависнув над ней.

-Лишь бездушное, черствое, отвратительное существо способно на хладнокровное убийство. Берегитесь, Генриетта! Оскорбляя меня, вы вызывали лишь легкое раздражение, пытаясь убить меня, вы вызываете мою ненависть.

- Я не пыталась вас убить, - закричала Генриетта, которую охватила сильная дрожь от ужаса, внушаемого ей Луи.

- Не пытались? - мрачно переспросил Луи. - Я не подозревал, что вы ко всему еще лгунья и у вас нет храбрости признаться в том, что вы пытались меня убить.

- Да, да! Это я надрезала стремена на вашей лошади, я хотела вас убить! Я ненавижу вас, будьте вы про-

кляты! - вскричала Генриетта, ослепленная ненавистью. -А теперь делайте, что хотите.

Она непроизвольно прикрыла голову руками, как бы защищаясь от нападения Луи. Испуганное сердце Генриетты отбивало один стук за другим. Она не знала, что предпримет Луи, и это пугало ее больше всего.

Время шло, но Луп почему-то бездействовал; так как молчанье затягивалось, Генриетта рискнула поднять взгляд на возвышающегося над ней Луи. Выражение его лица буквально потрясло Генриетту Он улыбался. Вернее, это была гримаса, смешанная с улыбкой, а вслед за этим - Генриетта не верила своим ушам - раздался громкий смех. Генриетта сперва с непониманием, а потом почти с участием смотрела на развеселившегося Луи, не без основания полагая, что у Луи помутился рассудок. Она услышала отрывистые слова, которые бормотал Луи сквозь смех.

- До чего я докатился? Пламя адово, я воюю с красивой женщиной… Может, прав был мой дядюшка? А может, нет? Но воевать с женщиной… Проклятие, -по-прежнему бормоча сквозь смех, Луи направился к двери.

- Куда вы? - непроизвольно вырвалось у Генриетты.

Луп перестал смеяться и обернулся к Генриетте. Лицо было слегка искажено гримасой легкой боли, но так как он по-прежнему широко улыбался, вид у него был весьма плачевный и немного комичный.

- Ах, да, - Луи попытался поклониться по-прежнему стоявшей на коленях Генриетте, но тут же охнул и схватился за спину. Голос его звучал почти спокойно.

- Миледи, я должен дважды попросить прощенья у вас за то, что осмелился поднять на вас руку. В свое оправдание могу сказать, что в первом случае я не имел понятия, с кем разговариваю, во втором случае… Не важно. У вас просто дар выводить меня из себя. К тому же я признаю ваше право на месть. Да, если задумаете опять какую-нибудь пакость, можете не церемониться, я целиком в вашем распоряжении.

Не дожидаясь ответа Генриетты, Луи покинул комнату Почти сразу же после его ухода в комнату Генриетты ворвалась Жюли. Увидев стоящую на коленях Генриетту, она бросилась к ней, буквально забросала ее вопросами.

- Я видела графа. Он что-то сказал? Он обидел тебя? Он что, снова осмелился поднять на тебя руку? Что он с тобой сделал? Отвечай, дитя мое. Я напишу герцогу, я напишу королю…

Но тут ее речь была прервана смехом Генриетты. Под изумленным взглядом Жюли Генриетта, держась за живот, долго хохотала. На момент, когда она успокоилась, у Жюли вызывало крайнее опасение её состояние. Генриетта наконец поднялась с колен и, все еще смеясь, обратилась к Жюли.

-Принеси мазь!

- Какую мазь? - Жюли ошеломленно смотрела на Генриетту совершенно не понимая происходящего.

- Какую мазь? Ну ту, которой ты смазывала мои ссадины, - пояснила Генриетта.

-Зачем?

- Разве ты не видела спину графа? - вместо ответа спросила Генриетта.

- А-а, - Жюли облегченно вздохнула, услышав что-то вразумительное от Генриетты, - я немедленно займусь нашим гостем.

- Нет, ты принесешь мазь, а все остальное я сделаю сама.

Жюли просто не верила услышанному. Раскрыв рот, она с крайним изумлением смотрела вслед уходящей Генриетте. Вскоре Жюли услышала, как Генриетта деловым хозяйским тоном раздает распоряжения слугам.

Луи с помощью Журдена снял остатки своей одежды и осторожно лег в постель на живот. Журден прикрыл его до пояса ярким одеялом до места, где начинались кровоподтеки. Слуги уже торопливо вносили таз с горячей водой и тряпки. Луи услышал над собой голос Журдена:

- Потерпите, монсеньор. Я найду сведущего лекаря и приведу к вам.

- Не стоит трудиться, - Генриетта вошла в комнату, держа в руках плоскую чашу с каким-то белым веществом, - я сама позабочусь о нашем госте.

Журден смотрел на нее так, словно увидел привидение, и это доставило немало удовольствия Генриетте. Он незаметно удалился, оставив их одних.

Повернув голову в сторону Генриетты, Луи подозрительно посмотрел на содержимое чашки.

- Соль?

- Прекрасная мысль, жаль, она не пришла мне в голову, - Генриетта легко засмеялась. - Хочу объяснить мое появление. Ваша спина в ужасном состоянии, вам досталось больше, чем мне, а я не терплю несправедливости.

- Следовательно, вы решили уравнять наши потери?

- Вот именно! - ответила Генриетта. - А теперь будьте любезны, верните голову в нормальное положение. Я не могу одновременно говорить и что-то делать.

Луи уткнулся носом в подушку, размышляя о внезапном появлении Генриетты.

«Что ещё задумало это чудовище? - думал Луи. - Не собирается же она и в самом деле лечить мои раны. Может, попросить её уйти, сославшись на желание остаться одному? Нет, она подумает, что я испугался. А, к чёрту, пусть делает, что хочет».

Остановившись на этой мысли, Луи наконец расслабился. Болей сильных не было, но раны неприятно ныли. Ему повезло. Могло кончиться намного хуже. Луи почувствовал прикосновение чего-то холодного и мокрого к своей спине. Он попытался перевернуться, но услышал спокойный, но твёрдый голос Генриетты:

- Перестаньте вертеться!

- Если дадите слово, что после вашего сомнительного лечения я проживу ещё какое-то время.

Луи чувствовал, что Генриетта улыбается.

- И вы доверитесь моему слову?

- Целиком и полностью! - без колебаний ответил Луи.

Генриетта не ответила. Намочив чистые тряпки в воде, она выжимала их, а потом очень осторожно промывала раны на спине Луи, очищая их от грязи и кусочков одежды. Обрабатывая раны, она размышляла над тем, что на самом деле представляет собой граф. И делала для себя одно открытие за другим. Он, несомненно, был красиво и отлично сложён. Генриетта начала понимать, почему женщины стремились к графу. Она поймала себя на мысли, что ей нравится касаться тела графа. Возникали странные ощущения, названия которых Генриетта не знала, но, вероятно, что-то подобное испытывали те женщины, которые касались его тела. От последней мысли ей стало почему-то неприятно. Она вспомнила последний разговор. Луи повёл себя непредсказуемо. Он вообще всем отличался от других мужчин. И нельзя было понять, что он совершит в следующее мгновение.

«Кто он, этот красивый граф? Греховодник? Совратитель женщин? Или же в нём скрыто нечто другое? Но что? Если бы я имела возможность побыть с ним некоторое время… Да что это со мной? - одёрнула себя Генриетта. - Я же ненавижу его, и мне плевать на то, что сокрыто у него в его мерзкой душонке. А почему он назвал меня красивой? Он сказал, что воюет с красивой женщиной! Он имел в виду меня. Следовательно, он считает меня красивой?» - эта мысль явно потешила самолюбие Генриетты.

Генриетта не замечала, что давно перестала обмывать раны Луп, а её руки плавно двигались по спине Луп, нежно массируя отдельные места. Если она не замечала, что ласкает его, этого нельзя было сказать о Луи.

- У вас, миледи, очень нежные ручки, но я просто обязан предупредить - если вы не перестанете таким образом касаться меня, то окажетесь на моём месте, а в роли доктора будет выступать ваш покорный слуга.