— Живая, — пролепетал Пашка.
— Полицаям не сдаст?
— Муженек не разрешит!
— Все, мы уезжаем, а ты, как выпасешь Мишу, возвращайся сюда и схоронись где-нибудь. В четыре утра менты планируют налет на цех Стеклова.
— Минералку вывезли, зачем ментов ждать?
— Тупой! Если менты не подвалят, значит, Миша нам лапшу повесил! Все, работай.
Через минуту у склада все стихло, только облако пыли, все еще висевшее посреди двора, показывало, что недавно здесь было очень людно…
Глава 3
Телефонный звонок заставил вздрогнуть. Ася поежилась, оторвала взгляд от страницы криминального романа и посмотрела на китайский будильник. Зачиталась она. Скоро должна подойти машина оперативников, а она еще не ложилась. Трель телефона настойчиво повторилась.
Ася отложила книгу в сторону. Настырные — это они будят ее, чтобы успела собраться. Надо же, какие предупредительные! Ей следовало остаться на ночь в управлении, но она сумела упросить майора Митрошина отпустить ее домой, поспать. Вот и поспала! Вместо того чтобы предаться освежающему, дающему силы здоровому сну, зачиталась коммерческой дребеденью про насильников-маньяков, будто на работе этого не видела ежесуточно!
Телефон опять звякнул, коротко и противно. Выругавшись, Ася подняла трубку, ожидая услышать услужливый голос Кольки Коростылева — лейтенанта из оперативного отдела, который руководил предстоящим набегом на подпольный цех по розливу контрафактной минералки. Коростылев не был посвящен в детали операции по ликвидации банды Молнии и не знал, что информацию о налете через Мишу Соболева уже передали бандитам.
Но звонил не Коростылев, а Соболев, чего Ася никак не ожидала.
— Антонова, привет!
— Миша?! Что случилось? — заволновалась Ася.
— Ничего. Просто звоню. Мы же как-никак любовники.
— Дурень! Чего звонишь? Серьезно спрашиваю! Ты обратил внимание на время, прежде чем звонить? За мной уже выехала машина, сейчас поедем бомбить подпольный цех. Ты рассказал своим «подопечным» про операцию?
— Не моим, а нашим подопечным.
— Рассказал?
— Рассказал. — Голос Миши был глух.
— Что, их информация не заинтересовала? — не поняла Ася.
— Даже слишком заинтересовала. Они первыми налетели на цех. Хозяина цеха, их данника Стеклова, и его жену жестоко изнасиловали, всю минералку вывезли… Цех пустой. Осталось никчемное оборудование.
Известие Миши, против его ожидания, особого впечатления на Асю не произвело — ее сознание еще витало вокруг персонажей романа про маньяков, и настоящее преступление особого шока не вызвало. Она деловито уточнила:
— Фамилия хозяина цеха Стеклов? Хорошо. Он даст показания против бандитов?
— У него спроси.
— Усекла. Что-то еще?
— Я там покурил, найдешь мой окурок и мои следы — не обращай на них внимания.
— Хм… Уговорил.
— Когда свидание?
— Какое?
— С шампанским, с постелью.
— Но-но, Соболев. Мечтать — это хорошо, но не увлекайся!
— За мной же следят. Пятачина не верит в мою искренность.
— Ты его убеди, ты же профессионал.
Ася посмотрела на себя в настольное зеркало — мордашка усталая, но привлекательная. Ну этот Соболев и закрутил! Свидание с шампанским и постелью! Шампанского, пожалуй, выпить можно, а вот насчет всего остального надо подумать.
— Соболев, закругляйся. Мне некогда.
— Все! Понял. Готовь новую информацию. Надо им дать почувствовать, что я их человек.
— Я передам твои пожелания майору Митрошину. Все, до связи.
Ася опустила трубку на аппарат. Итак, хозяин цеха Стеклов, он ограблен, изнасилован и унижен сверх всякой меры. Его она и будет раскручивать, чтобы подшить в «голубое дело» первые материалы с доказательствами.
Лечь и попытаться заснуть уже не имело смысла. Ася как следует позавтракала, еще немного почитала про маньяков и сама позвонила в управление, чтобы за ней выслали машину.
К четырем утра оперативная группа на трех уазиках подкатила к мрачному черному складу кирпичного завода. Предрассветные сумерки быстро редели. Водители, ругаясь, вели уазики по ухабам, не включая фар.
— Все, тормози! — не выдержал Коростылев. — Парни, вперед! Возьмем гадов с поличным!
Оперативники с пистолетами наголо серой саранчой двинулись к зияющей чернотой отворенной настежь двери склада. Ася все еще сидела на теплом пыльном сиденье и выходить в прохладу раннего утра не торопилась — она уже знала, что ничего интересного операм не достанется. Начнется обычная бумажная рутина с протоколами, обыском и нулевым результатом.