Кира не сразу поняла, о чем ее просят. Поработать моделью? За две недели она успела увидеть достаточно фотосессий, чтобы уяснить раз и навсегда — моделью ей никогда не стать. Желания и не было, но она думала о подработке, за которую платили бы больше. Внешность — не проблема. Умелый стилист мог даже дурнушку превратить в красавицу, а Киру все называли хорошенькой и милой. А вот пластичности и раскрепощенности она у себя не находила. Наоборот, ощущала неловкость и зажатость, когда представляла себя на месте моделей, работающих в кадре.
— Ну же, девочка, это несложно, — нетерпеливо произнес Илья. — Мне нужно выставить свет, сделать несколько пробных снимков в разных вариантах. Просто постоишь в кадре.
Почему бы нет? Сегодня она лишилась части зарплаты, и это очень некстати. Скоро платить за квартиру, и нужная сумма есть, но снова придется экономить на еде. Черт бы побрал эту пучеглазую стерву Вику, из-за которой они всей группой попали на отработку! И ведь говорили ей, что идиотская идея сажать в сумочку преподавателя физиологии подопытную лягушку. Не помогло. Все равно засунула, когда все отвлеклись на лабораторную работу. Естественно, дуру никто не сдал, страдать пришлось всем. Но если для одногруппников лишняя пара — это всего лишь вернуться домой позже на полтора часа, то Кира попала конкретно, на деньги.
— Две тысячи за час. — Илья засунул руки в карманы джинсов и окинул Киру слегка раздраженным взглядом. — И я не понимаю, о чем тут думать.
— А раздеваться… совсем? — глупо спросила Кира.
— О боже… — Илья закатил глаза. — Меньше всего меня интересуют твои прелести. Нужны рабочие снимки, чтобы потом можно было играть с оттенками. Кожа и ткань… Впрочем, ты все равно не поймешь. Так да или нет?
— Да, — поспешно согласилась Кира. — Но… лицо… мне бы не хотелось…
— Это рабочие снимки, — терпеливо объяснил Илья. — Я обещаю, кроме меня их никто не увидит.
— Хорошо.
— Раздевайся, и на подиум.
Илья быстро ушел в мастерскую. Там у него хранились камеры, пленки и прочее оборудование. Вход туда был заказан всем, не только Кире. Илья умел работать и с цифрой, но предпочитал старую школу и пленочные фотоаппараты. Она слышала, как он говорил приятелю, что на пленке можно запечатлеть душу человека, а набор пикселей — всего лишь точная копия.
Раздевалась Кира не спеша. Она знала, что на подготовку у Ильи уйдет не меньше пятнадцати минут. Обнажаться перед мужчиной было не страшно. Вопрос она задала скорее от растерянности, чем от девичьей стыдливости. Еще в первый день работы один из помощников — во время фотосессии Илье помогала постоянная команда, состоящая из нескольких человек, — шепнул ей о нетрадиционной ориентации фотографа. Мол, можешь глазки не строить, он все равно предпочитает мальчиков. Кира легко поверила. В богемной среде это казалось чем-то обычным.
Илья был красив. Темноволосый, с короткой стрижкой, модной небритостью и загорелой кожей, он легко мог завоевать девичье сердце. Кире нравилось наблюдать за ним, увлеченным работой. Тогда черты лица становились мягче, в зеленых глазах появлялся азарт, а движения напоминали завораживающий танец. В обычной жизни он вел себя резко, непреклонно и сурово. Его приказов невозможно было ослушаться, но Кира замечала, что его уважают — и как профессионала, и как человека.
Кира сняла обувь, стянула водолазку и джинсы, неторопливо спустила колготки. Тряхнув волосами, щелкнула замочком бюстгальтера. И вдруг поняла, что все же стесняется. Пусть гей, но все же мужчина. Почти незнакомый. И будет ее фотографировать…
— Сними уже его, если не передумала, — буркнул Илья, подходя сзади. — И стринги тоже.
Кира вспыхнула, но послушалась.
— Не стой столбом, встань сюда, — он показал место на подиуме. — Волосы надо поднять.
Она растерялась. В рюкзачке лежала заколка, но он остался на кухне. Идти за ним?
— Держи, — Илья протянул ей резинку, сняв ее с запястья. — Вечно у вас, у девочек, ничего не под рукой.
Она поблагодарила и подняла руки, чтобы завязать на макушке узел. Теперь, с оголенной шеей, чувствовалась еще большая уязвимость.
— Замри! — приказал вдруг Илья.
Кира испуганно застыла с поднятыми руками.
— Опустись на колени, спиной ко мне. Нет, не так. Разведи слегка ноги. Отлично, замри!
Началась работа. Кира повиновалась, в точности выполняя указания мастера, и от понимания, что она стоит в вызывающе-откровенной позе, было немного не по себе. Природная стыдливость не позволяла расслабиться, и довольно скоро у нее заныла спина и заболели колени.