Ее поддержали за плечи две сильные руки и сразу затем осторожно отодвинули в сторону от прохода.
- Тамара? - тут же спросил обладатель внимательных зеленых глаз, быстро осматривая ее снизу вверх, оценивая хрупкую фигуру, небольшой рост, темную косу, тщательно накрашенное лицо. Она в ответ также прошлась по нему взглядом, в обратном направлении. Стройная фигура, среднего роста: выше нее на голову, но лишь по причине Томиной миниатюрности. Темный костюм, с виду очень дорогой, идеально сидящий, блестящая пряжка какого-то пафосного ремня, такие же «статусные» часы, прическа волосок к волоску. Тип мужчины, который она не любила: молодой прожигатель жизни. Циничный, неглубокий, уверенный, что все про всех знает, а на деле — какой-нибудь сынок богатых родителей, бездарь и лентяй.
- Да, это я, - несмело ответила она, забывая улыбаться: сердце почти остановилось от неприятной мысли, что это — тот самый Миша. Но сразу затем Тома поняла, что голос не тот, что по телефону.
- Я Ник, второй владелец клуба, - негромко пояснил мужчина без какого-либо определенного выражения лица, - можешь обращаться ко мне: «мастер» или «господин». Идем, провожу, Лиза пока занята.
На слове «занята» он как-то странно хмыкнул, и Тома резко обернулась, тут же вскрикнув: в это было невозможно поверить, но Макс прижал свою сабу к стене прямо здесь, на проходе, в прохладном предбаннике, и шлепал ее по попе поверх балахона — так сильно, что у Томы сжалось все внутри.
- Но что она сделала? - невольно выпалила Тома, округленными глазами глядя на нового знакомого. Ее пальцы непроизвольно сжались — пришлось сдерживать себя, чтобы не броситься подруге на помощь, напомнить себе, что это игра. Игра. Игра. О нет, он же слишком больно ее шлепает! Она снова перевела взгляд, теперь уже умоляющий, на дома, стоявшего рядом: ей хотелось попросить его остановить Макса. Видно же, что он чересчур сильно наказывает свою сабу, какой бы ни была провинность. Но тот наблюдал за жесткими шлепками без всякого выражения:
- Лиза неуважительно высказалась о мастере. Не рекомендую тебе повторять ее ошибок, - вскользь бросил Ник и открыл дверь, ведущую в клуб.
Глава 3.
Лишь только они шагнули внутрь, как Томе стало жарко. Внутри безраздельно властвовали две бессменные царицы подземных обителей разврата: темнота и духота. Впрочем, сверху сияли разноцветные лампы, сверкающие вразнобой как на дискотеке, и иногда даже слепили глаза. В уши ударила довольно громкая специфическая музыка - словно плеск в ушах. В сочетании с этим светом она вызвала состояние легкой дезориентации — и Тома мысленно порадовалась, что Ник проводил ее до барной стойки за руку.
Когда же глаза привыкли, и она, наконец, смогла хорошенько осмотреться по сторонам, то брови полезли на лоб: полуголые люди играли здесь где ни попадя, на каждом шагу. Прямо у бара какой-то дом ласкал свою девушку — совсем рядом с тем высоким красным стулом, на который Ник предложил ей сесть. Чуть поодаль две домины пороли ремнями одну несчастную, растянутую на кресте. Туда, где слева играла гей-пара, Тома не решалась бросить даже скользящий взгляд.
- Не бойся. Твой дом подойдет через минуту, я пока посижу с тобой, - негромко сказал Ник, наклонившись к уху. Он непринужденно присел на соседний барный стул и прижался одним коленом к ее, но словно случайно — он явно не пытался флиртовать. И в то же время не отодвигал ногу. Тома впала в замешательство: у них что, так принято в клубе?
Поймав взгляд бармена, Ник тем временем что-то заказал для них обоих, и почти сразу перед Томой материализовался объемистый бокал.
- Пей, - приказал зеленоглазый мастер, уставившись прямо на нее, и Тома, сама не понимая почему, послушно поднесла бокал к губам. Виски… что-то крепкое. От первого же глотка у нее глаза на лоб полезли, и она закашлялась.
- Пей еще. Тебе надо, - безжалостно повторил Ник, стоило ей поставить бокал на стойку.
- Это слишком крепко.
- Саба. Учись слушаться, - безапелляционно скомандовал он, отпивая из своего бокала. А другой рукой подвинул ее напиток к ней.
- Я не ваша саба, - опрометчиво выпалила Тома.
От его единственного взгляда мельком она поняла, что ошиблась, не подумав хорошенько перед тем, как ответить. Мгновенно испугавшись, она отвела глаза и в отчаянии схватилась за бокал. Трудно было описать этот взгляд, на который она напоролась. Недоумение в зеленых глазах дома сочеталось с каким-то космическим холодом и затаенной угрозой. В этом взгляде таилась не абстрактная злость, а вполне конкретные наказания, которые он уже, казалось, перебирал мысленно, решая, какого из них она заслуживает.