Все это неизменно заканчивалось поцелуями и объятиями, на удивление целомудренными, если учитывать то, что бывало потом в спальне. Приходилось только удивляться, как им удавалось не выглядеть утомленными и осунувшимися из-за постоянного недосыпания.
Но вечера в своем роде были не менее пьянящими, чем ночи.
Он влюбляется, понял Дункан. Маргарет и раньше нравилась ему, он уважал ее, наслаждался ее обществом и беседами с ней. Его физическое влечение к ней было ненасытным. А теперь к этим чувствам прибавились доверие и благодарность за ее отношение к Тоби. Каждый день Дункан приносил ей цветы из сада, и она всегда прикалывала одну из роз к своему платью.
Маргарет сразу нашла подход к Тоби. Она не навязывала ему свое общество или внимание, но всегда была рядом, когда он нуждался в них. Она охотно становилась его партнером, когда они играли в крикет, прятки или другие игры. Она была благодарным зрителем, когда он плавал в озере, лазал по деревьям или совал ей под нос пойманных лягушек или бабочек для осмотра, перед тем как отпустить. Она всегда была готова удивиться, как высоко он подпрыгнул, и восхититься, как долго он сумел проплыть, прежде чем пошел ко дну. В один из дней, когда Дункан был занят, она сводила его на день рождения к Мердокам, которые жили на краю деревни, и ждала, пока закончится праздник, чтобы отвести его домой. И у нее всегда находились слова утешения, когда он прибегал с шишками, синяками или царапинами, что случалось по меньшей мере раз в день. Как-то раз она поцеловала его в ладошку, которую он ушиб, пытаясь поймать мяч. Тоби захихикал и снова помчался играть, забыв о боли.
Дни проходили в приятных заботах. Не хватало только одного – окончательного шага к полному доверию. Дункан страшился этого последнего шага, хотя и твердо обещал себе, что скоро сделает его. К несчастью, он слишком долго выжидал, хотя ничто не предвещало беды в тот вечер, когда она случилась.
День выдался жаркий, и даже вечер не принес прохлады.
Маргарет сбежала по лестнице, накинув на плечи легкую шаль.
– Тоби заснул? – спросила она у Дункана, ожидавшего ее в холле.
– Да.
Ее взгляд упал на сверток, который он держал под мышкой.
– Что это? – поинтересовалась она, хотя и так было ясно.
– Полотенца, – ответил он. – Мы будем плавать.
– Плавать? – Она подняла на него глаза и рассмеялась.
– Плавать, – подтвердил Дункан. – Сегодня, когда мы ходили купаться с Тоби, оставив тебя на берегу, я заметил, что у тебя завистливый вид.
– Ничего подобного, – возразила Маргарет.
– Лгунья, – усмехнулся он. – Тебе просто не терпелось понырять с нами.
– Вовсе нет, – сказала она.
– Ты умеешь плавать? – поинтересовался Дункан.
– В детстве умела, – ответила Маргарет. – Я уже сто лет как не пробовала даже залезть в воду. Это неприлично, Дункан.
Он только усмехнулся.
– Но, Боже, – сказала она, – это было бы так весело.
– Будет, – заверил он ее.
Маргарет без дальнейших споров взяла его под руку, и они вышли из дома, двинувшись через западную лужайку к деревьям, окружавшим озеро. Солнце уже село, но небо еще полыхало оранжевыми и лиловыми красками, отражавшимися в воде.
– О, – сказала она, – как красиво, Дункан. Может просто посидим на берегу, наслаждаясь красотой этого вечера?
– Оказывается, – заметил он, – ты трусиха.
– Я испорчу платье.
– Которое ты, разумеется, снимешь, прежде чем лезть в воду.
– Тогда мою сорочку.
– Ее ты тоже снимешь.
– Дункан! – Она устремила на него возмущенный взгляд. – Я не собираюсь купаться…
– Голой? – подсказал он. – Почему бы и нет?
Маргарет огляделась по сторонам, словно ожидала увидеть вокруг полчища любопытных зрителей.
– Я каждую ночь вижу тебя голой, – напомнил он.
– Но это совсем другое дело, – сказала она.
Ему нравилась ее чопорность, восхитительно контрастировавшая с ее ночным пылом и страстью.
– Обещаю не смотреть, – сказал он, – пока ты не влезешь в воду до подбородка.
Маргарет рассмеялась, и он присоединился к ее смеху.
– А вдруг я разучилась плавать, – сказала она, – и камнем пойду ко дну?
Дункан состроил мужественную гримасу.
– Тогда мне представится возможность выступить в роли героя, – усмехнулся он, – и спасти тебя.
– О, Дункан! – Она склонила голову набок. – Наши вечера предназначены для ухаживания, романтики, влюбленности, а не…
Он склонил голову в ту же сторону.
Маргарет вздохнула и повернулась спиной к нему.
– Расстегни пуговицы, – попросила она, сдернув с плеч шаль. – Полагаю, это будет весело.
Дункан бросил полотенца на траву.
– Гарантирую, – пообещал он и поцеловал ее в шею, прежде чем приняться за застежку. Расстегнув платье до талии, он скользнул руками внутрь и обхватил ее груди ладонями, но тут же убрал руки, чтобы не сбивать романтический настрой.
Опустившись на колени, он спустил вниз ее чулки и стянул их с ее ступней, когда она скинула туфли. Затем выпрямился, поднял подол ее сорочки и стянул ее через голову. Маргарет вытащила шпильки из прически, и волосы рассыпались по ее плечам и спине.
Днем, купаясь с Тоби, Дункан оставался в брюках. Но сейчас он избавился и от них. Повернувшись к озеру, он нырнул в воду, вынырнул и, стряхнув капли с лица, протянул руки к Маргарет.
– Лучше сразу прыгнуть, – сказал он, – чем входить потихоньку.
– Это я помню, – откликнулась Маргарет. – Отойди в сторону.
Она разбежалась и прыгнула, вперед ногами, с громким шлепком, подняв фонтан брызг. Когда она вынырнула, отплевываясь, хватая воздух, ее глаза были крепко зажмурены, а рот открыт.
– Ты не предупредил меня, – сказала она, утерев лицо ладонями и пригладив волосы, – что вода холодная.
– Только в первые мгновения, – возразил Дункан.
Она стояла недалеко от берега, где глубина доставала только до груди.
Он никогда не видел ее с мокрыми волосами. Они потемнели и прилипли к ее голове. В сгустившемся сумраке она казалась моложе и беспечнее.
– Давай за мной, – сказал он и, повернувшись, медленно поплыл прочь от берега.
Через некоторое время он оглянулся. Она плыла следом, энергично шлепая ногами по воде, задрав голову и неуклюже подгребая руками. Но по мере того как он наблюдал, ее движения стали увереннее, она погрузила лицо в воду, периодически поворачивая голову, чтобы сделать очередной вдох. Ее тело казалось темным и гладким на фоне багровых, золотых и серебристых бликов, еще игравших на воде.
Дункан оставался на месте, пока Маргарет не поравнялась с ним и не подняла голову, увидев его.
– О, – сказала она, тяжело дыша. – Есть событии, которые никогда не забываются. Если я попытаюсь встать, то наверняка не достану дна, да?
Они находились в глубокой части озера. Была еще и мелкая, где они купались днем с Тоби, на некотором расстоянии отсюда.
– Ты устала? – спросил он.
– Только запыхалась, – улыбнулась она, сверкнув зубами в наступившем сумраке. – Это от отсутствия практики. У меня такое ощущение, будто я вернулась в детство, Дункан.
– Попробуй перевернуться на спину, – предложил он.
Она последовала его совету, раскинув руки и ноги, откинув голову и закрыв глаза. Дункан поднырнул под нее, обхватил ее руками и поплыл на спине вместе с ней.
Маргарет открыла глаза и запрокинула голову, чтобы посмотреть на него, улыбнулась и начала слегка болтать ногами, помогая себе плыть.
Солнце село, оставив тьму, лунный свет, плеск воды и запах влажной листвы.
Они плавали около часа, то вместе, то рядом. Или просто лежали на спине, глядя на звезды, вспоминая их названия и согласившись в конечном итоге, что у звезд нет настоящих названий, не считая тех, что им дали люди.
– Но то же самое относится к деревьям и цветам, – заметил Дункан.
– И к птицам с животными, – добавила Маргарет.
– И к людям, – сказал он. – Ни один из нас вообще не имеет имени, кроме того, что нам дали родители.
– И очень хорошо, – сказала она. – Иначе нам пришлось бы кричать: «Эй, ты!» – чтобы привлечь внимание друг друга. Представляю тысячи «эй, ты» во всем мире.