Поднявшись в свой номер, я тихо открыла дверь и проскользнула внутрь. Моник спала, поэтому, чтобы не создавать лишнего шума я легла, не раздеваясь, и закрыла глаза, но заснуть не могла. От меня пахло Джаном. Мои волосы, мои руки, моя одежда. Я лежала одна, но Джан был со мной. «Ох, Джан Дивит! Ты моя погибель».
Комментарий к Ты знаком с Санем? Приветствую всех! Вы очень просили новую часть, поэтому я ее выкладываю. Честно говоря, у меня было не так много времени на ее доработку, поэтому получилось как получилось. Следующую часть я выложу, скорее всего, в следующий вторник, хотя буду стараться раньше.
Также хочу поблагодарить всех за теплые слова, для меня это огромная мотивация. Но в то же время и огромная ответственность. Я очень стараюсь, но всегда хорошо не может быть, иногда будет и не очень. Надеюсь, что вы не будете судить строго)))
====== Лицом к лицу ======
Санем
На завтрак я торопилась как никогда. Мне не терпелось еще раз взглянуть на Джана. Конечно же я не буду к нему подходить, не буду разговаривать. Но кто мне помешает тихонечко наблюдать за ним со стороны. Я понимала, что не должна брать в расчет вчерашнюю ночь. Ничего необычного и сверхъестественного не произошло. Джан, как человек, который был со мной знаком в прошлом пришел мне на помощь. Но мое сердце все равно трепетало при каждом воспоминании о ночи.
Я ругала себя всю дорогу и заставляла идти медленно, не бежать. Я боялась, что меня постигнет разочарование и пыталась уберечь себя от этого. Но, как говорится, чему быть, того не миновать. Джана внизу не было, он уже уехал. Спазм сжал мое горло, и чтобы не расплакаться я схватила тарелку и пошла накладывать себе еду.
Усевшись на место, я начала запихивать еду в рот, не разбирая вкуса. «Глупая Санем, какая же ты глупая! — ругала я себя — Каждый раз, стоит только ему оказаться рядом с тобой, ты теряешь контроль. Ну разве он дал тебе повод для надежды? Почему ты опять открыла для него свое сердце? Ты же видишь, что он не хочет тебя, сколько раз он должен тебя оставить, чтобы ты наконец это поняла?»
Умом я все понимала, но мое сердце противилось. Мой мозг приказывал мне оставаться хладнокровной и не подходить близко к Джану, а мое сердце рвалось к нему и пылало в огне.
— Где Жак? — неожиданно прервала мои мысли Моник.
— Откуда мне знать где твой Жак?
— Вы вчера остались одни в баре. Ты не ночевала в номере, — из глаз Моник сыпались искры.
— И ты решила, что я была с ним?
— А разве это не так?
— Если ты обратила внимание, я проснулась в своей постели — мне был неприятен этот разговор. И в эту минуту мне была неприятна сама Моник.
— Санем, ты пришла под утро. Я все слышала. Так все-таки где Жак?
— Не знаю, и меня совсем не волнует, где он. Если тебя интересует мое мнение, держись от него подальше. Он нехороший человек.
— Я сама способна разобраться в людях, — огрызнулась Моник и обойдя стол уселась в противоположном конце, подальше от меня. Мне осталось только пожать плечами, пусть сама разбирается. Мне бы со своими чувствами разобраться.
Джан
Я все утро поглядывал на дорогу, чтобы не пропустить приезд группы. Но автобуса так и не было видно. Я обошел место нашей локации, сделал пробные фотографии. Сегодня мы работали в одной из трущоб. Азиатские трущобы особая тема и я очень волновался как на это отреагирует Санем. Утешало одно, что в отличии от вчерашней деревни, здесь люди живут, пусть немного, но лучше.
Узкая улица была заселена в одну линию. Хижины выстроены вдоль стены, отделяющей этот район от остального Дели, в несколько этажей. Стекол в окнах не было, дверей тоже. На верхние этажи люди поднимались с помощью приставной лестницы. В общем сегодня мы будем работать в обычных трущобах. Только вот место это было не совсем обычным, и я даже удивился, когда в списке обнаружил его. Напротив этих трущоб, через дорогу располагалась община хиджр. Сами местные сторонились таких общин. Как же получилось, что люди подбирающие для нас локации не учли столь опасное соседство.
Я завернул за угол и вышел на основную улицу. Несмотря на то, что я все утро караулил автобус, я все равно пропустил его приезд. Ребята уже выгрузились и направились к индийским коллегам, которые приехали несколько минут назад. Санем среди них не было и я инстинктивно посмотрел в ту сторону, где всего десять минут назад оставил Жака. Если он опять окажется рядом с ней, я за себя не ручаюсь.
Жак сидел на большом камне, опустив голову, а перед ним на корточки присела итальянка и что-то оживленно ему объясняла.Он поднял голову, и я услышал тихий возглас Моник, который для моих ушей звучал как музыка. Сам виноват, нечего было нарываться. Пусть теперь хвастается фингалом.
Я снова огляделся в поисках Санем и заметил ее возле дверей автобуса. Она в нерешительности озиралась вокруг, рассматривая хижины, потом прошлась взглядом по жителям и повернулась в сторону общины. Она выглядела невероятно трогательно на фоне огромного забора общины, такая хрупкая и маленькая. Сегодня она была одета в джинсы и кофту с длинными рукавами. Хвала небесам она не напялила опять шорты. Почему ей вчера никто не объяснил, что нельзя тут ходить в такой одежде. Мало того, что на нее пялились жители деревни, так еще и наши же коллеги не могли оторвать взгляд от ее ножек.
Интересно, она всегда так действовала на меня? Ни одна женщина не была способна вызвать во мне ту гамму чувств и эмоций, которые вызывала Санем за те несколько недель, что мы провели вместе до ее отъезда. Радость и огорчение, отторжение и притяжение, печаль и счастье. Я удивлялся, как она может одним словом довести меня до бешенства, и также одним словом успокоить.В памяти всплыла вчерашняя ночь. Наверно это одна из тех ночей, которые я буду помнить всегда.
Я боялся дышать. Лежа с закрытыми глазами, притворяясь спящим я прислушивался к каждому вздоху Санем, к каждому ее движению. Когда она прикоснулась холодными пальчиками к моей груди, несмотря на жару пальцы у нее были ледяные, я думал, что сойду с ума. Непроизвольно я дернулся, и тут же пожалел об этом, потому что Санем замерла и отдернула руку. Я собрал всю волю в кулак и попытался успокоиться. Как только я справился со своим дыханием и снова ровно задышал, она уткнулась мне носом в шею и глубоко вздохнула мой аромат. Потом выдохнула и горячий воздух обжег мне кожу.
Эта была настоящая пытка, лежать не двигаясь, когда хотелось сграбастать ее и зацеловать всю. Наверно я мазохист, но мне нравилась эта пытка. Пусть мой мозг не помнил Санем, но мое тело вспомнило ее сразу, стоило ей ко мне прикоснуться. Я не помнилил, чтобы хоть одна женщина в прошлом возбуждала меня только лишь одним прикосновением. Не помнил, чтобы мое тело так реагировало и следовало за кем-то.
Полежав так еще немного, Санем отодвинулась от меня, явно намереваясь выбраться из постели и оставить меня. Я не хотел ее отпускать, но и держать ее против воли не хотел. Пусть сама решает, что для нее лучше.
После аварии меня мучал один вопрос, который я не мог никому задать. Были ли мы с Санем близки? Но теперь я мог точно сказать, что между нами ничего не было. Она была совершенно неискушенной и невинной. Слишком доверчивой.
Санем тихонечко выбралась из постели и практически беззвучно выскользнула за дверь. Она ушла. Я перекатился на ее половину кровати, но глаз открывать не стал. Так я мог еще какое-то время побыть вместе с Санем. Подушка хранила ее аромат. Я уткнулся в нее носом и сделал глубокий вдох. Этот аромат лишал меня воли. Со вчерашнего вечера я думал только об одном, почему я этого не чувствовал раньше? Ведь после больницы я с Санем виделся каждый день, она всегда была рядом, и я даже чувствовал некое влечение. Но только вчера оказавшись с ней рядом я ощутил нечто совершенно странное, что выбило меня окончательно из колеи. Я всегда много путешествовал, но нигде не чувствовал себя как дома. Только в одном месте я чувствовал себя спокойно и уютно – в нашем старом доме в Стамбуле. Каждый раз возвращаясь в Стамбул, я ехал в наш старый дом и проводил там какое-то время, чтобы восстановить силы и энергию, чтобы зарядиться положительными эмоциями.