— Как ты? — Джан изобразил на лице что-то похожее на улыбку.
— Очень хорошо. Ты как? — я отступила на шаг, потому что не могла стоять так близко от него. Джан улыбнулся еще шире:
— Тоже хорошо… — он закивал головой и замолчал.
Говорить нам больше было не о чем. Что сказать? Пустая светская беседа была неуместна, а говорить о более серьезных вещах не было причин. Повезло Джану, у него в руках был фотоаппарат, а я вот совершенно не понимала, чем занять руки. Я не придумала ничего лучше, чем сжать кулаки и вытянуть руки по швам. Я чувствовала себя настолько беззащитной и уязвимой рядом с ним, что мне захотелось спрятаться. Пусть это выглядело бы по-детски, зато я не чувствовала бы себя такой потерянной.
Я не думала, что будет настолько тяжело видеть перед собой человека, с которым ты собирался связать свою жизнь, и осознавать, что у судьбы были совершенно другие планы. Я миллион раз думала об этом, но стоя лицом к лицу с Джаном, эти мысли стали еще острее и обрели совершенно другой оттенок. Тогда это были только мысли и у меня еще была надежда, а сейчас это реальность и надежды уже нет. Мне стоило неимоверных усилий не позволить себе потерять хладнокровие.
На самом деле хотела я этого или нет, но умом я понимала, что глупо обижаться на Джана за то, что он меня не помнит и больше не любит. Ведь обижаться на человека за нелюбовь, это тоже самое, что обижаться на безногого за то, что он не танцует с тобой. Умом я все понимала. Но как справиться с собой, я не знала.Мне нужно было уйти, чтобы не сойти с ума, но я не могла. Я почувствовала, как слезы подкатывают к глазам, поэтому отвернулась и быстро зашагала в сторону группы, не произнося больше ни слова. Я не могла говорить. Я не хотела говорить. А был ли смысл что-либо говорить?
Джан
Отвернувшись, она спрятала от меня лицо, но я все равно увидел слезы на ее глазах. Я понимал, что ей больно, что она страдает. И зная, что именно я являюсь причиной этих слез, я должен был чувствовать себя ужасно. Но это было не так. Я испытал огромное облегчение, увидев ее слезы. Оказывается, все эти годы я жил под страхом того, что не нужен ей, что она меня забыла. Все это время, что она была от меня вдали я был обижен на нее за то, что она меня бросила. И вот сейчас, именно в эту минуту я понял, что, если она плачет, значит она еще не потеряна для меня. Значит права была мама Санем, у нас еще есть шанс.
Первые минуты, когда я к ней подошел, я немного растерялся, увидев как она вся застыла, подобралась, словно перед ней стоял враг. Полное безразличие на лице тоже не вселяло надежду. Я не хотел допускать мысли, что вчера ночью она была под воздействием алкоголя и поэтому так вела себя? Но Санем держалась настолько хладнокровно и отстранённо, что я уже начал верить в то, что ей безразлична наша встреча, как и я сам. Сказать по правде, я должен был быть рад, что она уже не страдает, но ничего подобного я не чувствовал.
Она ушла молча, не говоря больше ни слова. Я не стал ее останавливать. Для того, чтобы переходить к решительным и конкретным действиям мне нужно было быть уверенным в себе. Я не хотел, чтобы Санем снова страдала.
— Джан, там уже все готово, можно фотографировать и я уже хочу уехать отсюда — Жак появился ниоткуда.
— Пошли — бросил я, проходя мимо него. Мне совсем не хотелось с ним возиться, поэтому он раздражал меня уже тем, что просто существовал.
Следующий час я провел в полевой школе, делал снимки детей и представителей миссии. Я на самом деле увлекся работой настолько, что не заметил, как пролетело время. Когда моя работа была закончена я пошел к машине, которую арендовал утром в отеле.Жак уже сидел внутри и ждал меня.
— Поехали? — спросил он, как будто мы с ним были давние друзья.
Я завел машину и уже начал выруливать на дорогу, когда слова Жака долетели до моего сознания:
— Будем надеяться все обойдется, полиция приедет и вызволит ее оттуда.
— Кого? — мое сердце тревожно забилось.Я последний час не видел Санем. С ней что-то случилось.
— Санем зашла в общину…
Я уже не слушал его, я ничего не слышал настолько громко стучало мое сердце. Я подбежал к ближайшей хижине и схватил лестницу, приставленную ко входу на второй этаж. Я слышал, как мне что-то кричала англичанка, Жак пытался меня остановить, но мне было на всех плевать. Я уже сидел на заборе и заглядывал во двор, пытаясь разглядеть Санем. В ушах стоял гул, дыхание сбилось, в глазах потемнело. И все это случилось в один миг, как только я увидел хрупкую фигуру Санем, окруженную хиджрами. Они ходили вокруг нее, выкрикивали что-то и звенели браслетами. Они всегда так делают, когда хотят кого-то запугать. На ступеньках общежития сидели несколько человек и монотонно били в барабаны.
Я представил, как ей должно быть сейчас страшно, если даже у меня в жилах кровь стыла от такого представления. Не медля больше ни минуты, я сорвался вниз.
Комментарий к Лицом к лицу Ну вот и новая часть, надеюсь вам понравится.
Я понимаю, что всем хочется встречи Джана и Санем, хочется больше моментов Джанем, но придется немного подождать (совсем чуть-чуть))).
====== Джан – Спасатель! ======
Санем
Я не помню даже чем занималась следующий час, после нашего с Джаном столкновения. Я хваталась за любую работу, которую мне предлагали лишь бы занять свои мысли чем-то другим, но все было тщетно. Джан Дивит настолько прочно засел в моей голове, что изгнать его оттуда могло только настоящее чудо.
Я пыталась прогнать все мысли из головы, хотя бы до возвращения в отель. Сейчас совсем не время. Вдруг я услышала скрип и повернула голову на звук. Ворота общины открылись, как говорится, терпеливым воздастся за ожидание. Какое-то время ничего не происходило, никто не выходил, никто не заходил. Только звук барабанов, который последние несколько часов был слышен из общины стал еще громче. Когда я уже потеряла надежду хоть кого-то увидеть в проеме показалась детская голова. Потом еще одна и еще одна. Там были дети. Я вспомнила слова Элис о том, что родители отказываются от своих детей при рождении, если у тех ярко выражены признаки двойного пола.
Мне стало очень жалко этих детей не виноватых в том, что природа надругалась над ними и за это их оставили родители. Не задумываясь, я схватила несколько тюков, сколько смогла поднять и пошла к ним. Уже возле ворот я услышала вопль Элис, которая кричала мне немедленно остановиться, но было уже поздно. Как только я оказалась рядом с воротами оттуда высунулась чья-то рука и схватив меня затащила внутрь. Ворота закрылись я застыла в центре огромного двора. Наступила тишина, все смотрели на меня с интересом.
Держать тюки было тяжело, поэтому я их скинула на землю.
— Что это? — услышала я у себя за спиной, но не могла повернуться, чтобы посмотреть кто со мной говорит.Кто-то стоял настолько близко от меня, что полностью блокировал мои движения. Я немного удивилась тому, что кто-то тут знает английский, но в то же время была рада, что смогу объяснить им, что я пришла с миром и не хочу никого обидеть.
— Одежда и игрушки для детей.
— Зачем?
— Мы приехали с миссией от благотворительного…
— Аа, то есть это гуманитарная помощь от белых господ — хрипло засмеялся мой собеседник. По голосу сложно было определить, кому он принадлежал. Мое воображение писателя сразу нарисовало образ немолодого мужчины, скорее даже пожилого. Я немного успокоилась. — Ну допустим… — продолжил мой собеседник — а сюда ты зачем пришла?
— Я увидела детей — я слышала в его голосе нотки враждебности и это меня нервировало.
— Они не нуждаются в благотворительности, у них все есть — мой собеседник обошел меня сбоку и встал напротив. Я не могла поверить глазам. Это был юноша, лет восемнадцати- двадцати. Очень красивый, со смуглой кожей. Одет он был, как и остальные его друзья, в сари. На лице юноши был слишком яркий и вызывающий макияж. Волосы заплетены в длинную косу и перекинуты через плечо. Разговаривая со мной, он теребил кончик косы, наматывал волосы на палец. Он снова заговорил и закрыв глаза я могла бы поклясться, что со мной разговаривает старик. — Тебя не предупредили, что сюда нельзя заходить?