Дениз медлил, не решался подойти, но я взял его за руку и подвел поближе. Сев рядом с «девочками», я усадил сына к себе на колени, и он с облегченно вздохнув, вытянул шею, чтобы получше разглядеть малышку.
- Мам, — он серьезно посмотрел на Санем — давай в следующий раз родим мальчика… или щенка… А то одни девчонки вокруг, подраться даже не с кем...
- Какой еще следующий раз?! – я сам подскочил от собственного голоса. Йилдыз вздрогнула и закряхтела и Санем зашипела, сердито посмотрев на меня. Я понизил голос – Не будет никакого следующего раза. Достаточно! Если тебе хочется драться, можешь подраться со мной!
- Папа хочет сказать, – нахмуренные минуту назад брови Санем взлетели вверх, губы задрожали от сдерживаемого смеха. Должно быть я и правда выгляжу сейчас смешным – что он лично может тебя тренировать. Так ведь, любимый?
- Угу, – кивнул я и с преувеличенным интересом принялся изучать малышку, чтобы не встречаться взглядом с Санем. Кажется, они меня окончательно свели с ума…
- Я кое-что придумала! Когда я вырасту, выйду замуж за Тая, – радостно сообщила Атеш. Я что, сейчас разучился понимать турецкий? Мне послышалось, что моя дочь сказал слово «замуж».
- Замечательная идея! Поговорим об этом, когда вырастишь – поддержала дочь Санем. Я что, сошел с ума и мне все это кажется? Или Санем сошла с ума? Или мир перевернулся.
- Что значит выйду замуж?! – я очень старался говорить тихо, очень старался держать себя в руках, но КАК?? я должен это сделать? Моя пятилетняя дочь сказала слово «замуж»!
- Ну это когда ты поцелуешь мальчика и уедешь к нему домой. А потом появятся дети.
- Что? – прохрипел я, посмотрев на Санем. – Почему ты улыбается? Мне что сейчас смешно? Ты слышишь, что она говорит?
- Бедный Джан Дивит… – изображая сожаление, Санем покачала головой – Уничтожили человека… Совсем испортили, сломали…
- Тебе смешно, да? Ты правда не слышишь, что наша дочь говорит про свадьбу?
- Джан, ей всего пять лет. Не пугай ребенка… – Санем уже не сдерживала себя, веселилась в открытую. Я открыл рот, но тут же его захлопнул и мысленно пнул себя. Атеш прижалась к матери и вжала голову в худые плечики. Я не мог ничего сказать и даже думать не мог связанно, когда видел такие большие и испуганные глаза дочери.
- Атеш, ты же сейчас пошутила? – я улыбнулся ей, пытаясь показать, что не сержусь. Она настороженно посмотрела на меня, перевела взгляд на Санем и своим тихим ангельским голоском заявила:
– Бабушка говорит, что свадьба не тема для шуток…
Ах, Джан Дивит, ах… Ах… Ах…
Санем
Уложив малышку спать, я пошла искать моих притихших бандитов. В доме всегда царили шум и суета, всегда кипела жизнь. Только вечером, когда приходило время сна, наша семья затихала и дом как будто пустел. Не смотря на мою нелюбовь к тишине, я ждала эти минуты. Пока я укладывала Йилдыз спать, Джан с детьми шли в нашу комнату и расположившись на нашей большой кровати ждали, когда придет мама, чтобы рассказать им на ночь еще одну «придуманную историю». Вдохновленная восторженными личиками детей и полным нежности взглядом Джана, я не могла остановиться, придумывая на ходу приключения маленького храброго птенца, который убежал от своих родителей и теперь бродил по свету, ища приключения. Когда одно приключение заканчивалось, дети требовали другую историю, потом еще одну и так до тех пор, пока сон не забирал их в свою сказочную страну. Мы с Джаном переносили их в детскую и замирали рядом с маленькими кроватками, не в силах оставить их и уйти. Я очень любила эти вечера, полные тихого счастья, от которого иногда хотелось даже плакать.
Сегодня дети не дождались меня, заснули вместе с Джаном, но на это была причина. Мы взяли еще одного щенка из приюта и весь день они возились с ним, бегали, играли, пытались познакомить его с нашим домом. Уставшие и довольные они сейчас раскинулись на кровати, закинув ножки и ручки на Джана. Судя по довольной улыбке, застывшей в уголках губ, он совсем не возражал.
Я могла часами наблюдать за спящим мужем. А когда он спал «окруженный» детьми, то я теряла счет времени, не в силах оторвать взгляд от них. С одной стороны, мне хотелось лечь рядом, прижаться к ним, всем торим, чтобы ощутить тепло исходящее от них. А с другой, хотела видеть их, отпечатывая в своей фотографической памяти каждую деталь.
Дениз беспокойно заерзал, перевернулся на другой бок, потянув за собой зажатый в кулачке край футболки Джана. Широкий вырез рукава сдвинулся набок, до середины груди, открывая взгляду расправившего крылья альбатроса. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как я впервые увидела его на груди Джана, целая вечность с того дня, когда обнаружила, что Он мой альбатрос. Когда-то одинокий, летающий по свету и не имеющий своего гнезда, наконец он обрел свой дом, свою семью. И в отличии от птиц-альбатросов, которые оставляют своих птенцов как только те научатся летать и добывать себе пищу, он не оставит своих детей никогда. Он всегда будет рядом, всегда поддержит, подскажет, поможет… Глядя на то, как Джан балует Атеш, как учит всему Дениза, я начала понимать, что он был рожден для того, чтобы быть отцом и мужем. Он не был рожден для одиночества!
- Санем?
- Спи, любимый. Спи… – я легла рядом, прижалась плечом к его плечу, головой к голове. Только так, чувствуя его рядом, чувствуя детей рядом я была полностью счастлива… Хотя нет… Для полного счастья не хватало кое-чего… Но об этом завтра… Потому, что я очень устала и сейчас ужасно хочу спать… Потому что я не хочу сейчас никуда уходить… Завтра… Я завтра обязательно сделаю то, что задумала. И пусть Джан против, но ему придется принять то, что жизнь подарила несмотря ни на что… Он поймет, примет и простит… Я знаю… Точно простит… Потому что любит… Очень любит… Очень, очень, очень любит…
Пять лет спустя
- Йилдыз!! Сейчас же покажись! Где ты прячешься? – голос Хюмы Эрдомар с утра раздавался из всех уголков дома. Маленькая проказница доводила ее с особым удовольствием, тем более, что за каждую свою выходку она получала «маленький подарочек» от бабушки Мевкибе и дедушки Азиза. Дедушка Нихат хмурил брови и цокал языком, но стоило только малышке улыбнуться, сдавался и сам расплывался в улыбке.
Хюма тоже была хороша! Жаловалась на ребенка, но как только я делала попытку “наказать” проказницу, сразу же обвиняла меня в жестокости и прижав внучку к груди уводила подальше, еще и за «моральный ущерб» дарила ей что-нибудь из своей косметички. Йилдыз была просто грозой ее косметики.
- Йилдыз!! Я тебя не буду ругать, выходи, малышка – решила сменить тактику Хюма, но я точно знала, что через минуту наша неугомонная хелиганка примчится в гостиную и спрячется за спину Джана. Она всегда держалась рядом с ним, когда была в чем-то замешана.
- Йилдыз!! А ну-ка стой! Я кому говорю, стой!
- Папааа! – дочка влетела в комнату как вихрь. Белокурые волосы разметались и падали ей на лицо, а она пыталась сдуть их, чтобы не мешались. – Папочка!! Спаси!
- Что опять у вас случилось? – Джан очень старался сделать голос строгим, но у него не получалось. И у меня тоже не получалось. Поэтому Йилдыз все сходило с рук.
- Джан! Санем! – госпожа Хюма ворвалась вслед за внучкой – Во-первых, объясните ребенку, что я не старуха какая-то! Пусть она не называет меня бабушкой!
Подозрительное фырканье и хрюканье раздалось из того самого угла, в котором сидели отец и мой свекор и играли в нарды. Я даже расслышала слова «зеркало», «придется подарить» и что-то еще… Хюма метнула сердитый взгляд на бывшего мужа и вернулась к Джану, который прижимал к груди малышку, сидя с непроницаемым лицом.
- Во-вторых… Она прячет мои вещи, и я потом целую вечность ищу их!
- Сама же и разбрасывает, потом сваливает на ребенка – цокнула языком мама и тут же получила от отца традиционное «Шшш, Мевкибе!».
- Есть еще третье? – спросил Джан, невинно хлопая ресницами.
- Что?
- Ну, во-первых, во-вторых… «в-третьих» тоже будет?
- Джан! Детей нужно воспитывать! – выговаривала Хюма и тут уж я не выдержала, и сама того не желая фыркнула, да так громко, что все посмотрели на меня. – Да, дорогая! Детей нужно воспитывать! Ругать иногда, наказывать! Это не ребенок! Наказание, вот кто ты!