- До свидания, Джан.– не дождавшись от меня объяснений, она зашла в дом и захлопнула дверь перед моим носом. Сейчас все мои мысли были заняты Санем, поэтому я даже не обратил внимания на эту грубость. «Куда она могла пойти? Может на камни? Опять эти прОклятые камни?».
На набережной Санем не оказалось, поэтому я поехал к Лейле, надеясь, что она там. Дверь мне открыла няня и сообщила, что госпожа Санем не заходила сегодня. Я позвонил Эмре, чтобы узнать не в агентстве ли она, но нет, там ее тоже не было. Эрме обещал сообщить мне, если что-то узнает. Его тон заметно изменился после утреннего разговора с Метином. Оставалось одно место куда она могла поехать, хотя сомнительно, – горный домик. Как я и ожидал ее и там не оказалось. Ах, Санем, ах! Моя сладкая беда, Санем!
Я вернулся в город и поехал снова на район. На этот раз не стал заходить к ней домой, пошел сразу к камням. Уверен, что она придет сюда.
Санем
Возвращаясь с набережной, я решила зайти в нашу с Айхан любимую кафешку, чтобы попить кофе и позавтракать. Я чувствовала себя легко, потому что смогла договориться с собой. Я поняла главное: если я хочу быть с Джаном, то должна принять его таким какой он есть и верить ему. Если он говорит, что занят, значит верить в это. Если он говорит, что любит меня, значит так оно и есть. Я поняла, что только доверие может спасти нас, полное, слепое доверие. И я это приняла.
После завтрака я еще немного прогулялась по набережной, и свернула к дому, где и застала очередную драму. Мама с завязанной головой причитала, что она что-то натворила, папа с давлением лежал на диване. Вроде бы обычная история, моя мама – королева драмы, а папа ее благодарный зритель. Однако, во всей этой постановке мне не понравилось только одно – часто звучавшее имя Джана.
- Отец, что случилось?
- Мевкибее, Санем вернулась! Санееем! – папа попытался сесть, но я не позвонила, придержав его за плечи.
- Где ты была, дочка? Мы же переживаем, еще и телефон не взяла! – посыпались упреки со стороны мамы.
- Я гуляла на набережной. Что произошло?
- Ты телефон не взяла с собой! Почему ты не взяла телефон? – вопрос был задан формально, потому что ответа никто не ожидал –Джан до тебя не смог дозвониться и сам приехал.
- Джан приехал? Где он?
- Не знаю, твоя мама не пустила его! – папа осуждающе посмотрел на маму, та отвела взгляд:
- Но это же было до того, как позвонила Лейла и сказала, что новости ложные.
- Мама, что значит ты не пустила Джана?
- Она его прогнала! – наябедничал папа.
- Мама! – я не могла поверить в то, что, зная Джана столько лет, мои родители так его и не поняли. – Я вам еще утром сказала, что новости ложные. Неужели вы так плохо думаете о Джане и обо мне? Вы совсем нам не доверяете?
- Но…
- Не могу поверить! Просто не могу поверить!
Я забрала телефон у мамы и вышла на улицу. От злости меня колотило изнутри. Только я имею право не разговаривать с Джаном, не пускать его домой, обижаться на него! Только я! Как могла мама выгнать его из дома?
Не успела я отойти на пару шагов от дома, как дверь открылась и высунулась мамина завязанная платком голова:
- Ребенок, позвони ему. Он просил тебе передать, чтобы ты позвонила.
Я не стала отвечать. Подумав с минуту, я решила вернуться на набережную, почему-то я была уверена, что он там.
- Что ты тут делаешь? – Джан отодвинулся и я присела рядом. Он схватил меня за руку и переплетя свои пальцы с моими прижал к губам.
- Тебя жду, – он смотрел на воду, продолжая о чем-то думать. Я понимала, насколько ему сейчас тяжело и сердце мое сжалось. Мне захотелось подбодрить его, поддержать, хотя и решила держаться строго. Свободной рукой я дотянулась до его лица и заставила посмотреть на меня. Он послушно повернулся, прижался ко мне лбом. – Почему ты так долго не шла?
- Я не знала, что ты приехал. Я хотела прогуляться, – тихо ответила я, поцеловав его в губы. Но он дернулся, вскинул голову и нахмурив брови впился взглядом мне в лицо.
- Ты обиделась на меня?
Я не ответила, только кивнула головой. В его глазах промелькнула боль, которая сразу же отозвалась в моем сердце.
- Прости меня, – я снова прижалась к его лбу, погладила по щеке. – Прости за то, что было сегодня. Она не должна была так себя вести, тем более выгонять, не выслушав тебя.
- Санем, я ей ничего не собирался объяснять, – Джан отстранился и пригладил мои волосы, которые растрепались на ветру и падали мне на лицо.
- Как это?
- Я не считаю, что должен оправдываться и объясняться перед твоей мамой. Хотя, – он поднял вверх указательный палец, – я ее очень уважаю.
- Понятно, – я отвернулась. Мне не понравилось то, что он говорил. Если судить по его словам, то он может делать все что угодно и никто не должен требовать от него объяснений. Что он мне сейчас пытается сказать?
- Милая, послушай, – Джан потянул меня на себя, и я не стала сопротивляться, пересела к нему на колени. Мои руки сами потянулись к нему, сомкнулись в объятии. – Есть только один человек, перед которым я готов склонить голову, кому я готов объяснить каждый свой шаг и каждый свой вздох. Если, конечно, этот человек будет нуждаться в моих объяснениях. Ты понимаешь меня?
- Я очень надеюсь, что ты говоришь обо мне, – я готова была разрыдаться от переполнявших меня чувств. Ну как ему это удавалось? Он умудрялся сказать мне «я люблю тебя» не произнося этих слов.
- Санем, вчера я не сделал ничего плохого. Мы с ребятами…
- Не нужно, – я все-таки расплакалась, настолько его смиренный вид подействовал на меня. Я прижалась к нему, а он убаюкивал меня, гладя по спине, по волосам. Мне больше не нужно ничего, только вот так быть рядом с ним, обнимать его утешая и в этом находить утешение.
- Что будем делать? – наконец нарушил он молчание.
- Поедем в домик.
- Говоришь, что хочешь переночевать в горном домике? – улыбнулся Джан. – Говоришь, что совсем не боишься мамы?
Я отрицательно покачала головой.
Джан придвинул ко мне голову вплотную и громко зашептал, забавно округлив глаза:
- А если она подойдет к тебе вот так близко и посмотрит в твои глаза своим фирменным взглядом? Говоришь, что все равно не испугаешь?
- Я говорю, что хочу побыть с тобой, а остальное меня не волнует.
- Ого, какая смелость! – рассмеялся Джан, пересаживая меня обратно на камень. Он поднялся и протянул руку, помогая мне тоже встать. Мы шли к машине, и я была счастлива оттого, что мы смогли решить нашу проблему, поговорив, не дав ей раздуться и испортить нам жизнь. Пусть мама злится, пусть не доверяет нам, мне все равно. Со временем она поймет, мы сумеем заслужить ее доверие. Это все потом. Сейчас же для меня имело значение только одно: я знала, что значит жизнь без Джана и ради какой-то глупости, не намерена снова возвращаться в этот ад.
Вопреки моим ожиданиям мы не поехали в горный домик. Джан сказал, что он нашел место получше и отвезет меня туда. Место это оказалось мне знакомо и очень дорого, хоть я и была тут всего один раз. Память о дне, проведенном в этом месте, помогала мне пережить мои самые тяжелые дни без Джана. «Я влюбился в тебя, Санем» – именно здесь я услышала эти слова, во дворе его старого дома.
На этот раз он не стал перелезать через забор, а открыл калитку ключом. Пропустив меня вперед, он шел сзади, рукой придерживая ветки разросшихся кустов и деревьев, чтобы я не поранилась.
- Тут небольшой беспорядок, – он то ли оправдывался, то ли предупреждал, я плохо соображала. Сердце стучало и руки тряслись. Он привез меня в это особое для него место, в свое прошлое.
Мы прошли по заросшей дорожке к дому, и, выйдя на площадку, я ахнула. В доме шел ремонт, рабочие суетились внутри и снаружи. Теперь все встало на свои места и мне не нужны были никакие объяснения. Джан подошел сзади и обнял так крепко, что у меня перехватило дыхание.
- Я думал, что управлюсь за неделю, но не успел. Слишком долго этим домом никто не занимался.
- И ты поэтому все время был занят.
- Я хотел подготовить наш дом, прежде чем…