- Санем, что значит “наверно”? А ты разве не с Джаном?
- Нет, сестра. Я дома у родителей – сама не заметила, как назвала мой дом домом родителей.
- Понятно. Опять поругались? – в голосе Лейлы слышались нотки «я так и знала, что этим все закончится».
- Нет, с чего ты взяла. Я просто приехала к родителям, побыть немного с ними.
- Ладно, я тебя поняла – Лейла осталась при своем мнении. – А что там за дела у Эмре и Джана? Что случилось?
- Сестра, разве что-то должно случиться, чтобы два брата захотели поговорить?
- Нет, не должно. Но это совсем не про Джана и Эмре.
- До свиданья, Лейла.
Я отключила телефон, точно знала, что Джан не позвонит. А больше мне ни с кем не хотелось разговаривать.
Джан
Как только стемнело, и рабочие уехали, Эмре развалился на диване:
- Все, я готов и весь внимание – начинай!
- Выпить хочешь? – Как же я мог подумать, что он хоть на минуту забыл о разговоре? Это же Эмре!
- Хочу и есть хочу.
- Пошли на кухню, будет тебе и выпить, и поесть – засмеялся я. Сегодня я видел перед собой своего младшего брата, а не взрослого семейного человека, суперфинансиста. Мне захотелось позаботиться о нем как в детстве. И когда через несколько минут я поставил перед его носом сковородку с едой, Эмре аж подпрыгнул от радости:
- Менемен, мой любимый! – он был совершенно как маленький Эмре, ел приготовленный мной менемен, не давая ему остыть, обжигая рот. Вот и сейчас, мокнул кусок хлеба в горячий соус и отправил в рот, а потом, совсем как в детстве, помахал рукой, чтобы остудить еду. – Ммм, я не помню, когда в последний раз ел приготовленный тобой менемен. Наверно это было здесь же, на этой кухне сто лет назад. Очень вкусно, здоровья твоим рукам!
- На здоровье, – я присел рядом и также отломив кусок хлеба полез в сковородку.
- А что, тарелок у вас тут нет? – съязвил Эмре и я просто не смог себе отказать в удовольствии отвесить ему легкий подзатыльник. Правда сразу же пожалел об этом, потому что мы уже не дети, Эмре может и не понять мой порыв. Но он все правильно понял, судя по его довольной улыбке.
- Не порть настроение своим снобизмом, – я разлил виски в два стакана и протянул ему один.
- За что пьем, брат? – не гладя на него, я осушил свой стакан одним глотком. Переведя дыхание, потянулся за бутылкой и налил еще. – Понятно, – Эмре последовал моему примеру. Мы молча приступили к еде, время от времени подливая себе алкоголь. Наконец, покончив с ужином, я подхватил оба стакана и бутылку и, велев Эмре оставить все как есть, пошел в гостиную.
- Джан, что-то случилось? Ты не в порядке брат! – садясь рядом, Эмре посмотрел на меня.
- Да, брат, я совсем не в порядке.
- Ладно, давай выкладывай что случилось? Ты поругался с Санем?
- Санем, – хоть она и не выходила из мое головы, но ее имя прозвучало слишком неожиданно. У меня сжалось сердце, остановилось и снова забилось быстро-быстро. Я повернулся к Эмре – О Санем мы обязательно поговорим, только чуть позже. Расскажи мне о своей матери.
- О маме? – Эмре явно был озадачен. – Что именно ты хочешь узнать о ней?
- Она тебя любила? Заботилась о тебе? Как вы вообще жили?
- Джан, ты ни разу не интересовался этим. Даже когда я рассказывал тебе ты не слушал, уходил. Чем теперь тебя заинтересовала эта тема?
- Я хочу узнать, насколько безгранична материнская любовь и забота госпожи Хюмы.
- Что-то случилось?
- Расскажи, – снова попросил я, проигнорировав его вопрос. Эмре некоторое время молчал, поглядывая на меня, потом вздохнул обреченно и я заметил, как поникли его плечи.
- Не знаю, что тебе сказать, брат. Раньше мне казалось, что она очень любящая и заботливая. Теперь, оглядываясь назад я понимаю, что ее забота была неправильно мной понята. Она всегда боялась потерять контроль надо мной, поэтому все время хотела знать, что я делаю, где нахожусь, с кем встречаюсь. Но все это было на расстоянии. Ее новые мужья менялись, образ ее жизни тоже. В основном я был предоставлен няням, потом, когда подрос самому себе.
- Даже не одной няне, а нескольким? – не удержался я.
- Ну да, няни менялись также часто как и ее мужья. Чем моложе был ее муж, тем старше была моя няня – засмеялся Эмре, но смех его был совсем невеселый. – Летом я приезжал сюда и это было самое счастливое время в моей жизни. Когда я смотрел как ты с отцом общаешься, как вы любите друг друга, проводите вместе время. Отец старался всячески угодить нам, баловал. Я завидовал тебе, потому что у тебя было то, чего не было у меня. – Эмре замолчал, думая над сказанным. А я в очередной раз убедился, что понять человека можно только оказавшись в его шкуре.
- Так было только когда приезжал ты, Эмре.
- Это я понял только недавно. А тогда я думал, что у тебя всегда так. Еще и мама подливала масла в огонь. Когда я возвращался и рассказывал ей о том, как хорошо было в Стамбуле, она все время повторяла: «В следующий раз, когда поедешь к своему отцу, спроси его, почему он лишил тебя этого счастья». А я ведь на самом деле так думал. – Он резко повернулся ко мне – Знаешь, брат, я многое понял после того, как у нас родилась Мелек. Если завтра Лейла скажет, что уходит от меня и заберет с собой ребенка, я наверно пущу себе пулю в лоб, но не смогу без нее жить. Как наши родители смогли поделить нас, не понимаю.
Я тоже не понимал этого и часто спрашивал себя «Как?». Но ответ не находил. Просто взяли и сказали, один ребенок тебе, другой мне.
- Джан, я давно тебе хотел сказать, но не находил в себе мужества. Но думаю, что пришло время, – Эмре выглядел очень подавленным – Прости меня, брат. За все прости. Понимаю, что забыть такое невозможно, но мне на самом деле очень жаль, что я был настолько слеп и глух. Прости!
- Эмрее, ты же не думаешь, что я прижму тебя к груди и терпеливо буду ждать пока высохнут твои слезы? – я попытался скрыть неловкость, которую испытал после его извинений. Только вот сердце мое забилось быстрее, и я почувствовал, что тяжесть, которую я ощущал после предательства Эмре исчезла. Оказывается, она все еще давила на меня. Несмотря на то, что я давно простил брата, оказывается я ждал этих слов, я жаждал услышать их, даже не подозревая, насколько мне нужно было услышать от него, что он сожалеет.
Я был уверен, что Эмре испытывал то же самое. Не понимаю, почему я ни разу не согласился поговорить с ним, ведь он столько раз просил, почему усложнил жизнь и себе, и ему. Подумав, я решил, что тогда не был еще готов простить его. Вот сейчас, в эту самую минуту, я действительно простил своего брата и что бы он ни совершил, как бы не обидел меня, я все равно его прощу. Потому, что он мой младший брат.
- Джан, я так понимаю, что мама опять что-то натворила? Скажи мне, что случилось?
- Ладно, забудь, – я не хотел, чтобы Эмре окончательно разочаровался в этой женщине. Не ради нее, ради него. Делу это все равно уже не поможет.
- Как знаешь, брат… – Эмре не стал настаивать. – Просто знай, что если захочешь снова поговорить, позвони мне и я приеду.
- Как сегодня приехал?
- Как сегодня приехал, – улыбнулся Эмре.
- Расскажи мне про Санем, – после недолгого молчания попросил я.
- Что тебе рассказать?
- Расскажи, как она оказалась в клинике, как перенесла все это.
Эмре протянул мне стакан, чтобы я долил ему виски. Он долго молчал, опустив голову, боясь взглянуть на меня, будто ушел в себя, в свои мысли.
- Эмре! – напомнил я о себе. Он не пошевелился, и я даже подумал, что заснул, но неожиданно он заговорил:
- Я здесь, Джан. Не думал, что мы снова вернемся к этой теме, но видимо у тебя борьба с твоими демонами. Я расскажу брат, но только с одним условием.
- Я сейчас совсем не в том духе, чтобы выслушивать условия.
- Тогда спроси у кого-нибудь другого – он сделал попытку подняться, но я удержал его, схватившись двумя руками.