Я открыл бутылку и пил пока хватило дыхания. Вода освежила и прояснила голову. Сейчас еще бы суметь дойти до душа, и я оживу. У меня такое бывает очень редко, но если алкоголь меня победил, спасал только холодный душ.
Минут через двадцать, я стоял уже практически трезвый, бодрый и полный решимости наконец прочитать письмо Санем. Я очень волновался, до дрожи в руках. Вскрыв конверт, развернул аккуратно сложенный лист, все еще хранивший ее запах:
«Неужели это действительно то, что называется любовью? Скучать по нему, когда находишься вдали от него. Весь день видеть перед собой его улыбку, выражение его лица. Может любовь – это когда твоя печаль соединяется с его печалью? Или любовь – это уходить, когда он просит остаться, и оставаться, когда он просит уйти? Одной его фразе придавать тысячи значений? Любовь – это все время спрашивать себя: «Кто я?», «Кто этот человек?», который сначала берет меня за руку, а потом просит уйти. Плохой король? Или заботливый принц? В его глазах пылает ярость. Он страдает, как раненный лев, никому, не позволяя к нему приблизиться. А я… Я же просто хочу обнять его. Всего лишь обнять. Но не могу…»
Эти слова я записала в свой сгоревший дневник, когда первый раз осознала, что люблю тебя. Когда первый раз увидела, как ты страдаешь по моей вине. С тех пор прошло много времени и многое изменилось, Джан: ты, я, наша любовь… Но неизменным осталось твое одиночество. Ты также не подпускаешь к себе никого и мне очень жаль понимать, что я тоже «кто-то» для тебя.
Твоя душа чиста, прозрачна, как родниковая вода. На ней нет бремени лжи. В этом и есть твоя сила. Человек, привыкший к свободе, ни к чему не привязанный, ничем не стесненный – сильный человек. Только, Джан, разве все могут быть такими же сильными? Если бы это было возможно… Если бы…
К сожалению, я не такая сильная. Легко ли сказать человеку правду, если ты знаешь, что она обязательно повлечет за собой разочарование, боль и обиду?Я бы хотела иметь столько смелости, чтобы рассказывать все сразу, ничего не скрывать. Но не могу. Не могу, потому что меня останавливает страх сделать кому-то больно, ранить чью-то и так израненную душу. Меньше всего я хочу тебя расстраивать и, мне очень жаль, что именно это я и делаю.
Знаю, ты винишь себя в случившемся со мной. Ты думаешь, что по твоей вине я сошла с ума, но, пожалуйста, Джан, не вини себя. Никогда не бывает виноват только один человек. Я заплатила за свой необдуманный поступок, за свои эмоции и неверные шаги. Я как будто была во сне и не видела ничего, не слышала. Но когда осталась одна в коридоре клиники, когда твоя спина исчезла за дверью, я как будто проснулась и увидела, что натворила. Я оттолкнула тебя именно тогда, когда больше всего была нужна. То, что случилось с Йигитом настолько ослепило меня, что я не смогла увидеть твою боль, Джан. Ну как мне было не сойти с ума, когда я осознала, что ты в первый раз протянул мне руку, когда тебе было плохо, в первый раз попытался показать мне, что нуждаешься в моей поддержке и помощи. А я не смогла понять всего этого, я тебя оттолкнула. Именно это и сломило меня. Осознание того, что я оставила тебя одного тогда, когда ты хотел быть со мной, когда ждал моей поддержки. Я всего лишь заплатила за свою ошибку, я это заслужила...
Ты попросил у меня два дня. Разве я могу отказать тебе, любимый? Даже если ты попросишь мою жизнь, я не смогу сказать «нет». Потому, что ты моя жизнь, ты смысл всего, ты причина. Все, что будет лучше для тебя я с радостью готова отдать тебе. Но, я не теряю надежды, что когда-нибудь смогу занять в твоей жизни то место, которое ты не сможешь оставить пустым, прогоняя меня каждый раз, когда захочешь остаться один. Я хочу быть для тебя тем, без кого ты не захочешь жить, с кем ты захочешь поделиться не только хорошим, но и плохим. Я хочу быть тем, к кому ты придешь в первую очередь, чтобы поделиться своими страданиями.
Если бы я могла стать такой для тебя, Джан. Если бы…
У нас только два пути, любимый: позволить нашему прошлому встать между нами и все разрушить или же постараться забыть прошлое и стать счастливыми, чтобы сделать счастливыми друг друга. Одна я эту задачу решить не смогу, пожалуйста, помоги мне.
Через два дня я вернусь к тебе, вернусь в наш дом. Прошу тебя, дай мне еще один шанс,протяни руку, и ты увидишь, что я рядом. Всегда буду рядом. Я очень тебя люблю!
Твоя Санем.»
Больше ждать я не мог и не хотел. Я понимал, что если сейчас не сделаю шаг вперед, то навсегда застряну здесь, на этом месте, погрязну, утону и потяну с собой ее тоже. Пусть будет что будет, мы все преодолеем, решим как-нибудь. Все чего я хотел сейчас, чтобы моя жена была рядом со мной.
Санем
Я лежала в полной темноте, думая о Джане. Куда бы не попыталась переключить свои мысли, они все равно возвращались к нему. Что он делает, уехал ли Эмре, в каком он настроении, прочитал ли мое письмо?
Неожиданно раздался стук в дверь,и не дожидаясь ответа, она открылась. В проеме показалась мамина голова:
- Я знаю, что ты не спишь. Можно мне войти?
- Конечно входи, мама, – я должна поговорить с ней, чтобы успокоить и ее, и себя.
Мама вошла, но не стала включать свет. Вместо этого она подошла к письменному столу и включила маленький ночник. Почему-то мне показалось, что в комнате стало еще темнее. Я молча подвинулась, освобождая место, и, как только мама легла, обняла ее и прижалась к ней, совсем как в детстве, когда приходила в ее комнату по ночам, не справившись с детскими страхами. Мы обе молчали, мама слегка раскачивалась, убаюкивая меня, а я прижималась к ней и вдыхала такой знакомый и родной запах. Он меня успокаивал, уносил куда-то в прошлое, в то время, когда я была счастлива, в то время, когда еще не знала Джана.
Как только эта мысль мелькнула в моей голове я вся заледенела. Мне совсем не приходило в голову, что когда-то Джана не было в моей жизни. А ведь на самом деле было такое. И как же я тогда жила, чем занималась, что делала.? Какой смысл был в моей жизни, в которой не было Джана.
- Санем, – тихо позвала мама. Я не хотела отвечать. Не потому, что не хотела говорить с ней, а потому, что мне было так хорошо, так спокойно и уютно молчать в ее объятиях, что не хотелось разрушать этот волшебный момент. – Доченька, не хочешь рассказать маме, что тебя мучает?
- Хочу, – после недолгих раздумий ответила я и снова замолчала, пытаясь продлить еще ненадолго этот миг. Мама поняла меня и поэтому не торопила, терпеливо ждала когда я начну говорить.
- Мама, ты помнишь то время, когда в твоей жизни не было папы и нас?
- Что ты говоришь, ребенок? – удивилась мама, отстранилась от меня и посмотрела очень внимательно. Потом поцеловала и снова прижала к себе. – Не помню, вы всегда были в моей жизни.
- Ты не жалеешь о том, что оставила все и уехала с папой?
- Нет, не жалею – без раздумий ответила она. – Я его любила, люблю и буду любить. И от него всегда чувствую любовь и заботу. Он ни разу не позволил мне пожалеть о том, что ради него я отказалась от всего. Да и что у меня было? Ты сама прекрасно знаешь, богатство в этой жизни ничто. – Снова воцарилось молчание. На этот раз его нарушила я:
- Мама, скажи мне, все мамы любят своих детей?
- Конечно все, – поспешно ответила она, но потом подумала немного и добавила – кроме Хюмы, наверно.
Я посмотрела на нее, удивляясь, откуда она поняла, что я именно Хюму имела ввиду. Но я даже не успела задать вопрос:
- Я поняла, что она опять что-то натворила. Не хотела при Джане спрашивать, но думаю это связано с Йигитом. Расскажи-ка мне подробнее, что там произошло.
- Не знаю, рассказывать нечего. Йигит сказал, что не хотел, но Хюма предложила и он ухватился за эту возможность, притвориться больным. Мама, я не могу поверить.
- Ты из-за этого поругалась с Джаном?