- А как же в этой семье выжить по-другому? – также плача, спросила Лейла и мы все засмеялись.
- Ладно, дети, давайте поторапливаться. Лейла, все собрались уже?
- Нет, еще кое-кого не хватает, но скоро приедет – они переглянулись, явно что-то скрывая от меня.
- Так не честно – запротестовала я. – Сегодня мой день, а я кругом в пролете!
- Где фата? – мама пропустила мимо ушей мои жалобы.
- Там – я обиженно надула губки, тыкая пальцем в сторону фаты.
- Ах, как же красиво – восхитилась Лейла. – Сестренка, тебе очень подошло. Ты у меня просто красавица.
- Я знаю – довольно заулыбалась я и потянулась к сестре.
- Ну что это за дети? То ругаются их не разнимешь, то обнимаются – не отлепишь друг от друга. С самого детства такие. Все мои нервы испортили.
- Не переживай, сестренка – шепнула мне Лейла – это тоже часть традиции. Нашей, семейной.
Мы залились счастливым смехом.
- Может мне по старой доброй семейной традиции вас тапком отходить? – спросила мама, улыбаясь.
Полностью готовая я стояла перед зеркалом. С одной стороны мама, с другой Лейла. Так и стояли втроем и смотрели на мое отражение в зеркале, пока в дверь кто-то не позвонил.
- Пришла – закричала Лейла и как сумасшедшая побежала вниз.
- Все, – заторопилась вслед за ней мама – ты стой здесь и жди.
- Долго ждать, мама? Я уже устала.
- Санеем, – последовал предупредительный возглас от мамы – Я сказала пока тебя не позовут.
Я ждала, меня не звали. Внизу раздавались возгласы, смех, песни. Гости веселились полным ходом, только я стояла одна посередине комнаты и ждала непонятно чего. Через минуту я поняла, чего я ждала, когда в дверь осторожно постучались. Сердце затрепетало, забилось быстрее. Я побежала открывать, уже зная кто за дверью стоит. Только один человек стучал таким образом:
- Айхан!!
- Санемси! Систер! Ты хотела без меня выйти замуж?
- Айхан!! – вечер еще не начался, а я уже во всю ревела. Не передать словами насколько я была счастлива увидеть ее. Частичка моего сердца пустовала с тех пор, как Айхан уехала. Хоть мы и созванивались почти каждый день, разговаривали часами по телефону, но мне ее не хватало. Моей подруги, моей сестренки, частички моей души. – Я так соскучилась, ты не представляешь!
- Конечно представлю, Санем. Я ведь тоже соскучилась.
- Айхаан… – я не могла выговорить слов, настолько была счастлива. – Неужели мама уговорила тебя приехать? Ай, да Мевкибе ханым, молодец!
- Нет, не мама – Айхан вовсю улыбалась, гладя меня по лицу, волосам, приглаживая платье.
- Да ладно, не поверю! Лейла?
- Пфф, эта снежная королева не смогла бы уговорить меня ни за что! – видя мой вопросительный взгляд, Айхан потянулась ко мне и прошептала мне на ухо – Меня зять уговорил приехать и я ни сколько об этом не жалею.
Зять? Неужели Эмре? Но каким образом, они совсем не общаются?
«Девочка, Эмре для тебя зять, а для Айхан зять кто?»
«Кто?»
«Твой муж» – обреченно вздохнул Голос и покинул меня, надеюсь до утра.
- Конечно твой муж, кто же еще – засмеялась Айхан.
- Сестренка, ты даже не представляешь, насколько я его люблю.
- Представляю Санемси, представляю. Он тебя тоже очень любит.
- Еще бы! Если смог уговорить тебя приехать!
- Конечно, если смог уговорить меня приехать – мы смеялись, глядя друг на друга.
Но вот внизу запели песни и Айхан потянула меня к двери:
- Нам пора.
В доме было темно. Свет везде был выключен. Снизу только тянулся тусклый свет от свечей, которые были везде расставлены. Собравшиеся гости пели песню, от которой сердце замирало и слезы сами собой наворачивались на глаза: «Принеси мне хну, мама. Нанеси мне ее на ладони. Сегодня я гость в твоем доме, позволь мне лечь рядом с тобой. Позволь мне спать в твоих объятьях…»
Я шагала вниз, подобрав подол платья. Айхан поддерживала меня за локоть и только это сдерживало мои слезы. Чувствуя тепло ее руки, я успокаивалась, я напоминала себе, что это всего лишь обряд и я на самом деле никуда не уезжаю, я остаюсь рядом с родителями. Гости встречали меня громкими возгласами, улюлюкиванием, плачем. Мама обняла меня и посадила на стул. Вокруг меня замелькали огоньки от свечей, которые держали в руках девушки. Они шли по кругу, то поднимая, то опуская подносы со свечами и от этого казалось, что сам огонь танцует. Я сидела, опустив голову, не хватало сил посмотреть на плачущих родных, друзей, соседей. А ведь я была уверена, что не пророню и слезинки.
Закончив одну песню, девушки запели другую, еще более грустную. И я заплакала, не в силах уже сдержаться. Ко мне подошли Лейла и тетя Ремиде, то есть родственницы жениха. Взяв мою руку, Лейла высыпала мне в ладонь что-то странное. От неожиданности я даже плакать перестала.
- Не бойся, это всего лишь хна – тихо засмеялась она, заметив как я застыла от удивления.
– Чтобы ты всегда была здорова, чтобы все болезни и невзгоды обходили тебя стороной,–приговаривала тетя Ремиде, обнимая меня за плечи. А когда Лейла вложила мне в ладонь монеты, Ремиде ханым сжала мои пальцы в кулак, приговаривая – пусть удача, богатство и изобилие всегда идут впереди тебя. Будь счастлива, дочка.
Они надели мне на руку прозрачный расшитый золотыми нитями мешочек. Так я и сидела. Рука запотела, и я чувствовала, как порошок становится влажным. Снова замелькали огоньки, но я уже не могла сидеть на месте. Я встала, пытаясь найти свободное пространство в хороводе, чтобы просочиться сквозь него и убежать куда-нибудь подальше от этих мерцающих огоньков, от запаха хны, от грустных песен. Но я не могла сдвинуться с места, платье запуталось в ногах, девушки еще плотнее встали вокруг меня.
Они грустно тянули песню про то, что скоро невеста покинет родительский дом, уедет за горы и моря, оставив своих родителей одних в пустом доме. Пели про то, как невеста простилась со своим девичеством, своим детством и беспечностью. Я стояла, опустив голову, пытаясь зажать руками уши, чтобы не слышать больше этих слов, но громкие голоса все равно прорывались сквозь преграду.
Неожиданно я почувствовала, что кто-то меня обнимает, прижимает к себе, успокаивая. А потом на моих плечах замкнулись еще одни руки. Мы стояли втроем, Я, Лейла и Айхан и плакали, прощаясь с нашим детством, нашей беспечной жизнью. Нам не нужны были слова, мы понимали без слов, о чем плачем.Мы повзрослели, отяжелели от груза проблем и сложностей взрослой жизни. Раньше мы парили в небе, рассекая воздух, а теперь приземлились, сложили крылья. И каждый из нас знал, что как прежде не будет больше никогда. Будет лучше или хуже, но также уже нет.
- Ай! – вдруг раздался истеричный вопль Дерен, в одно мгновение воцаривший тишину в комнате. – Сколько можно, я уже не могу плакать. У меня глаза болят.
Я услышала тихий, едва сдерживаемый смех Айхан, больше похожий на хрюканье и не заметила как сама присоединилась к ней. Через минуту вся комната сотрясалась от смеха. Кто-то включил свет и внутри меня тоже все озарилось. Сквозь плотную ткань фаты я видела заплаканное, несчастное лицо Дерен и пожалела о том, что здесь нет Джейджея. Вот бы он наплакался с ней на пару.
- И правда, хватит рыдать – согласилась мама, подойдя к нам. Она наконец освободила меня от этой удушающей фаты, откинув ее назад. – А говорила, что плакать не будешь – сквозь слезы смеялась мама, вытирая мне лицо. Будь счастлива, мой ребенок и помни, что мама с папой всегда рядом. Что бы ни случилось, это всегда твой дом и ты всегда можешь вернуться в свою комнату.
- Мамочка – я обняла маму, чувствуя как мои глаза снова наполняются слезами.
- Эй, Санемси, хватит уже рыдать. Я не для этого сюда приехала. Мне обещали веселую вечеринку – Айхан подала кому-то знак и в комнате грянула громкая, ритмичная музыка. – Давай, девочка, поддержи подругу – она потянула меня за руку и выдернула в круг.
Но мне было неудобно танцевать в этом длинном платье, еще и с зажатым кулаком. Поэтому я попросила у Лейлы разрешение освободить хотя бы руку. Зря я это сделала, потому что меня сразу передали какой-то девушке, которую Дерен пригласила специально для того, чтобы разрисовать хной руки невесты. Следующие два часа мои руки принадлежали мастерице, которая как по волшебству рождала на ладонях красивейший узор. Я вспомнила помолвку сестры Ануча и захотела, чтобы рисунком покрыли не только ладони, но и полностью руки до локтей. Когда еще в жизни у меня будет такая возможность, оправдывалась я перед собой и перед гостями.