Девушки веселились, танцевали, шутили. Женщины постарше угощались сладостями и всякими вкусностями, приготовленными мамой. И только я сидела голодная, пританцовывая на стуле, ожидая, когда закончится мое наказание, которое сама себе придумала.
- Имя жениха – неожиданно спросила мастерица. Я не сразу смогла переключить свое внимание на то, что она говорит – Какие инициалы вписать?
- Джан Дивит – произнесла я, расплывшись в такой довольной улыбке, что девушка тоже заразилась и заулыбалась в ответ.
Джан… Не знаю, захотела бы я после сегодняшнего вечера оставить своих родителей и свой дом, если бы не Джан. Наверно нет. Ни к кому другому я не смогла бы уйти. Вообще я даже представить не могла никого другого. Только Джан, только он.
- Закончили, желаете и ноги тоже разрисовать?
- Нет, не желаю – я рассматривала свои руки, покрытые пока еще влажной пастой из хны, мысленно благодаря Дерен за такой волшебный подарок.
- Минимум час вам нельзя ничего трогать, держите ладони раскрытыми и не опускайте руки – инструктировала меня мастерица, с тоской поглядывая на веселящихся девушек. Зря она думала, что ее кто-то собирается просто так отпустить, после выполнения работы. Девушка попала в руки мамы, которая сразу же всучила ей тарелку, а потом ее передали Дениз, которая была назначена ответственной за танцы.
- Слушай, Санемси – Айхан рухнула на соседний стул и завалилась на меня. – Мне нравится эта Дениз, зачем ей наш Музо?
- Зебо – поправила я ее и мы засмеялись. – Не знаю, я давно перестала вмешиваться в их дела. Айхан… – я не знала, как заговорить с ней о том, что больше всего беспокоило меня и от чего она всегда убегала при наших телефонных и видео звонках.
- Санем, я сейчас в таком хорошем настроении, я сейчас так счастлива. Не порть, пожалуйста, мне праздник.
- Хорошо. Только обещай мне, что мы поговорим на эту тему.
- Обещаю, обещаю – торопливо подтвердила она и кивком головы показала в сторону входа, хитро улыбаясь. Я повернула голову и мой внутренний свет загорелся, освещая меня изнутри. Мне казалось я на самом деле засветилась от радости, увидев мужчин входящих в комнату. Вернее одного мужчину, моего мужчину. – Ладно, Санемси, я не буду мешать молодым ворковать, пойду потанцую еще немного.
Я ее уже не слушала. Забыв обо всем на свете, я как лунатик встала и пошла на свет. Куда он меня манил, туда я и шла.
- Привет – от ласкового голоса Джана моя кожа покрылась мурашками.
- Привет – я потянулась руками к его лицу, но вовремя вспомнила про хну. – Мне нельзя ничего трогать.
- Очень красиво. Но ты еще красивее. Очень, очень, очень красивая… – шептал Джан, а комната кружилась у меня перед глазами и сердце стучало так громко, что я перестала слышать грохот музыки.
- Зять, давай, присоединяйся к нам – Лейла потянула Джана за руку, но он отрицательно покачал головой.
- Лейла, оставь его – откуда-то появилась мама и ухватив Джана за вторую руку потащила в сторону стола – пошли ребенок, я тебя покормлю. Вы там, наверно, не ели даже ничего.
- Мамочка, я тоже очень голоден – пожаловался Эмре, пытаясь привлечь внимание мамы. Та махнула ему рукой, мол ты тоже иди. Эмре посмотрел на меня несчастными глазами.
- Не смотри на меня, зять. Я с утра прошу ее покормить меня, но мне было сто раз отказано.
- В нашей семье только один любимчик – изрекла Лейла, сверля взглядом Джана. Мы с Эмре не могли не присоединиться к ней, а этому бессовестному хватило наглости есть из рук мамы, смеясь поглядывать на нас. – Папа этого не переживет.
- Бедный папа.
- Бедный папочка – Эмре с завистью поглядывал на брата.
- Санем!
- Отец!
- Санем… – глаза отца наполнились слезами. Он смотрел на меня часто моргая, не решаясь притронуться – Какая ты у меня красивая, моя ранняя пташка.
- Папа – я потянулась, чтобы обнять его, но меня остановил возглас Лейлы «Руки!» и я показала ему свои разрисованные руки – Мне нельзя ничего трогать.
- Моя дочь невеста. Мевкибе, смотри на нашу дево… чку… – папа застыл на мгновение, наблюдая картину как мама кормит Джана. Справедливости ради, нужно отметить, что мама всего лишь давала ему попробовать каждое блюдо, чтобы он выбрал что ему понравится. Но для папы, а также для нас, для голодных детей, это не имело значения. Забыв про меня, папа направился в сторону предавшей его жены – Мевкибе!!!
- Ну все, пропал человек! – Лейла не могла скрыть злорадства – Дочку забрал, жену забрал, еще и еду забирает. – Мы переглянулись и покатились со смеху. Я пошла спасать мужа, который спокойно смотрел на приближающегося отца, не подозревая в какой гуще урагана оказался.
Джан
Мы все-таки решились напроситься на женский праздник, заслав к ним для переговоров Азиз бея, и как мы и предполагали переговоры прошли успешно. Собравшись небольшой компанией, остальные просто не рискнули, мы направились к дому невесты. Смех и веселые голоса были слышны издали, можно было с закрытыми глазами найти требуемый дом.
Перед дверью, отец остановил меня:
- Джан, ты же понимаешь, что это обряд прощания невесты с родительским домом – начал он издалека.
- Понимаю, и что дальше?
- Ну… понимаешь же, без слез тут не обойтись…
- Отец, говори прямо куда ты клонишь?
- Папа хочет сказать, что не нужно сходить с ума, если ты увидишь плачущую Санем, – пришел ему на помощь Эмре.
Мое сердце сжималось, когда я представил плачущую жену, но взяв себя в руки молча кивнул.
- Почему моя птичка плачет? – услышал я тревожный голос брата Нихата.
- Ну как почему? Традиция, – ответил отец, разведя руки. – Вы же хотели обряды, вот ваша птичка и плачет. Так принято.
- Кем принято? Что значит принято? Я ваши эти обряды – Нихат бей распахнул дверь и влетел в дом, правда почему-то побежал наверх. Видимо он представил себе как Санем сидит в своей комнате и плачет.
Мы же пошли в правильном направлении и уже через минуту я любовался своей любимой, которая сидела в углу положив руки на небольшой столик и с любопытством пыталась разглядеть, что же ей такое рисуют хной. Она вся извелась, крутила головой, вытягивала шею. Время от времени посматривал на танцующих подруг и начинала сама пританцовывать на стуле, пока ее не одергивала девушка, расписывающая ее. Видимо процесс двигался к концу, потому что через минуту она уже подняла руки, поднеся их близко к глазам и рассматривала замысловатые узоры.
Глаза Санем счастливо заблестели, стоило только Айхан подойти к ней. Я мысленно еще раз поблагодарил ее, за то, что она все же приехала. До последнего я не верил в то, что смогу ее убедить. Она прямо сказала, что не хочет встречаться с Эмре и я ее понимал. Но было бы большой несправедливостью из-за прошлого лишать Санем такого счастья.
Невеста была прекрасна. Несмотря на то, что я уже видел ее в этом наряде, она выглядела сейчас по-другому. Как будто изменилась, как будто что-то новое появилось в ней.
Увидев меня, она пошла мне на встречу, улыбаясь так что сердце замирало в груди. На мгновение все исчезло, пропали люди, затихла музыка, я слышал только шуршание ее платья, ее дыхание, ее голос. Хотя нет, ее голос я тоже не слышал также как собственный. Я убеждал себя не дергаться, проявить терпение и уже завтра, я смогу забрать ее домой. Уже завтра она снова будет освещать мой дом, также как сейчас освещает родительский.
А потом Лейла схватила меня за руку и магия исчезла, вернулся грохот музыки, смех, веселые голоса гостей. Мевкибе ханым оттеснила Санем в сторону и забрала меня с собой, а я послушно последовал за ней. И как не последовать, когда она так властно тянула меня еще и сказала «пойдем ребенок я тебя покормлю». Я почувствовал себя ребенком, тем самым ребенком, который мечтал услышать это от родной матери. Мне понадобилось время, долгие годы полные боли и тоски, чтобы понять, настоящая мама не та, кто тебя родила. Именно тетя Мевкибе а не госпожа Хюма являлась моей мамой, она заботилась обо мне, она ругала меня, когда я это заслуживал, она наставляла меня когда я в этом нуждался, она приносила мне мою любимую сарму и кормила меня с рук, как сейчас. С первого дня я чувствовал связь с ней. А с Хюмой ни разу не смог почувствовать себя расслабленно, спокойно и уютно. Если уж я не мог почувствовать с ней единение, то как Санем могла это сделать?