А в подвале отдел генетики. Маленький и очень секретный. Торгуют телом. Телами, точнее. Продают тем, кто стареть не хочет. Для подменышей тела продают. Это когда разные сущности хотят как люди выглядеть. Таким проще купить, чем добывать тело. Миллионы платят.
— Ты даже посмотри, деревенские ведьмы, получив в свое распоряжение пару заговоров и заклинаний начинают что? Правильно. Торговать ими. Не утруждаясь узнать, во благо или во вред пойдет их товар.
— Ты-то все это откуда знаешь? — язык у меня уже заплетался, спать хотелось неимоверно.
— Уборщик - человек маленький. Да и не человек уже я. Раб я здесь, да еще и в тюрьме. Так что высшие маги меня не стесняются, не замечают вообще. Многое слышу и вижу. В их кабинетах бумаги из мусорок читаю иногда. Там договора бывают такие, что кажется - темное средневековье вернулось. Ты, Сережа, спать хочешь, я вижу. Ты спи. Закрывай глаза. Расслабься. Завтра все забудешь. Не думай об этом. Спать пора… Спать пора.
Я зевнул. Голова сама клонилась, падала, веки словно налились свинцом. Голос Федора стал тихим, вкрадчивым, убаюкивал, и мне даже показалось, что он запел колыбельную. Меня вырубило.
Утром в охранную шумно вломился Котиков.
— О, спящая красавица у нас тут! — сменщик гремел лыжами, которые зачем-то припер с собой. — Н-ну как тут дела, что новенького? А мы завтра с утречка на лыжню поедем. С друзьями, да.
С Котиковым я тоже подружился, хотя и он все же иногда вызывал у меня полнейшее изумление. Как будто чувак реально из 78-го года. Одежда у него, по крайней мере, была точно если не оттуда, то из секонда. И иногда как выдаст что-нибудь…
В ту же секунду, как я вскочил со стула, я понял, что очень хочу уволиться.
Я сгреб Котикова за грудки и прижал к стенке. Лыжи с надписью “Мукачево” загородили мне обзор.
— Дима! Я увольняться буду. — прошипел я куда-то между лыжами. — Ты меня слышишь? Нахер мне не не нужен весь этот ваш балаган.
Котиков как-то очень легко стряхнул меня со своего воротника, отвернулся, поставил лыжи в угол. Повернулся ко мне уже совсем другой человек. Куда подевалась вечная растерянность и заторможенность. Глаза Димы больше не блуждали взглядом, а просто сверлили меня сквозь линзы очков.
— Вы, Сергей, мне кажется, торопитесь с выводами. — голос был ледяной, четко произносящий слова. От заикания не осталось и следа. — Что заставило вас принять такое решение? Присядьте.
Растерянно усевшись обратно на стул, я молча смотрел на Котикова. Тот снял пальто, свою дурацкую меховую шапку, и повесил все на вешалку.
— Я смотрю, вы ночью здесь не скучали? — он кивнул на стаканы, оставшиеся на столе. Бутылку Федор забрал с собой. Осталось в ней еще коньяка, что ли. — Вы пили на смене?
— Ааа.. эээ.. Да не в этом дело! — я уже кричал. — Я понял, что здесь творится. А ты ведь знал об этом? Знал, да?
— Ну, допустим. Мы работаем на режимном объекте, Сергей, И то, что здесь происходит, не должно просочиться за стены здания. Вам понятно? Убивать вас, конечно же, никто не собирается. Но, если вы начнете рассказывать о том, что видели, вас ждет в лучшем случае психушка, а если до вас снизойдут высшие маги, то развоплощение или незавидная участь местного домового-уборщика. Уменьшат вас в два раза, чтоб в грязные щели пролез, пыль вытирать. Без права выхода за периметр, навеки. Вон, как ваш дружок Федор. Тоже не в свои дела лез, детектив хренов. Должность лаборанта ему, видите ли, скучна была.
И тут до меня дошло. Что вся нелепость, заторможенность в поведении Котикова - это ширма. Вспомнил рассказы про то, что он создал мутаген, который из крысы человека делает. Я-то думал, что чел просто крышкой малость поехавший, а он оказывается тоже генетик! Знающий обо всем, что происходит в институте. Так почему же он работает охранником?
Тут Дима как-то странно дернулся, лицо его перекосила жалкая улыбка, он встал и стал осматриваться, как будто не понимал, где находится. Пока его взгляд не наткнулся на меня.
— Ааа, Сереженька, ты чего еще со смены не ушел? — задребезжал своим обычным голоском Котиков. — Я тут заснул что ли, как пришел? Т-ты знаешь, такая ночка была! Ох, даже говорить о таком нельзя. Вчера у своей особы был, м-м-м… Что-то разбитый совсем. Не очень себя чувствую. А ведь завтра на лыжню!