— Найти ещё кого-нибудь, конечно. Но кого? Мы уже выслали столько, что осталось совсем мало мест, где согласятся принять остальных. Вписались южноафриканцы, но этого всё равно не хватит.
— Если мы не хотим, чтобы эту гонку выиграла одна из четырёх лошадей, решение очевидно. Приведите пятую.
— Неужели пятое польское правительство?
— Почему бы и нет? Польские части, как ваши, так и наши, знают, что их уничтожат, если они попадут в руки любой из существующих хунт. Мы вводим в дело ещё одно правительство, тщательно подготовленное. Оно будет знать, что его шанс на выживание зависит от обращения с людьми. Это шанс. Треножник. Правительству нужны войска, в любом случае. А две группировки войск не договорятся между собой. Вместе же всё три части будут иметь достаточно сил для подавления других партий. Если одна опора подведёт, упадёт вся конструкция. Так или иначе, путь равновесия в такой ситуации – наилучший.
Роммель покачал головой. Это была блестящая схема. Опасная, но блестящая. Если она сработает, то получится стабильная Польша. У четырёх претендентов нет ни тени шанса против вооруженных сил, прошедших выучку немецкой и русской армий. Сражаться вместе, восстанавливая порядок в стране вместо бесконечной гражданской войны на четыре фронта!
— Константин, это превосходно. Конечно же, пятое правительство проведёт границы в Восточной Европе так, как вы хотите.
— Разумеется.
— Я догадывался. Кто это придумал? Жуков?
— Нет, его предшественник.
— СТАЛИН?! Но он же мёртв, — Роммеля поразила пугающая мысль, — он ведь мёртв?
Рокоссовский как будто хотел что-то сказать, но быстро передумал.
— Мне кажется, вам лучше знать. Вы командовали войсками, которые вели последнее наступление на Москву. Вы нашли его тело? Ходят разные слухи, но основное мнение таково, что он погиб в бою рядовым, вызвав огонь на себя.
— Мы искали. Но не нашли никого похожего. Но вы же знаете, каковы уличные бои. Большинство было трудно опознать. Мы слышали то же самое и тогда, и в последующие годы: погиб как пехотинец. Скорее всего, так оно и было.
— Так думаем и мы – те, кто не знает наверняка и те, которые никогда ничего не скажет. Но Сталин предвидел такой вариант. У нас готовили альтернативные правительства для стратегически важных стран. Изначально они были коммунистическим, но с такими произошли несчастные случаи или они ушли в отставку. Нынешние, скажем так, более национальны, но смотрят на вещи по-нашему.
— Константин… а все ли войска правительства, которое вы собираетесь напустить на Польшу, будут польскими?'
Ухмылка Рокоссовского определённо стала хищной.
— А вот это будет разглашением тайны, Эрвин.
— Чем могу помочь, мистер МакМаллен?
Джон подошёл к стойке. Для него банкиры были далёкими личностями, которые общаются в основном друг с другом. И вежливое обращение вызывало чувство странного беспокойства.
— Ну, дело такое… Мы с женой только что сошли с корыта из Англии. У нас есть правительственное платёжное поручение. Сказали, что я должен посетить банк и превратить его в настоящие деньги.
Это часть договора заставляла Джона нервничать. Он сдал посольству в Лондоне все деньги, и его заверили, что по платёжному поручению он снова получит их в Южной Африке. МакМаллен очень беспокоился по этому поводу. Воспоминания о больших премиях, выплаченных безо всяких разговоров, заставили его принять решение, и он подписал бумаги. Разумеется, когда они с женой поднялись на корабль, их уже ждала платёжка.
— Ах да. Само собой. Мы часто общаемся с нашими новыми жителями. Как вы устроились?
— Спасибо, вполне прилично. Пока что у нас комнатка в приюте для новоприбывших, но мы уже ищем своё жильё. А в понедельник я уже устроился на работу. На верфи.
— Хорошо, хорошо. Думаете о покупке участка? Мудро. Всё верно, мистер МакМаллен, вот ваше поручение. Оно, само собой, номинировано в соверенах. Финотдел лондонского посольства конвертировал сданные вами деньги в соверены. Мы, конечно, всё проверим и пересчитаем их в ранды, и вы получите наличные. Кстати, вы удачно угадали с путешествием. Пока вы были в море, благодаря кое-каким колебаниям курсов, скорее всего, вы ещё и заработали.
— Соверены? А какие они? Что с ними делать? — с подозрительностью спросил МакМаллен. Комментарий о покупке участка застал его врасплох. Когда он сказал, что они ищут собственное жильё, то имел в виду аренду. Он всегда так делал. И сама мысль полновластного владения домом казалась странной.