— Я думаю, вопрос в другом — что полезного вы извлекаете из нашей информации? Сколько потребуется времени, чтобы отыскать ее?
— Смотря как далеко вы хотите зайти.
— То есть?
— Мы знаем, что они копались в Сети. Последовала пауза.
— К сожалению, это — единственное, чему мы не в силах помешать. Или у вас на уме что-то другое?
Лил мрачно кивнул:
— Наживка.
— Наживка!
В голосе на другом конце линии появилась нотка понимания. Лил улыбнулся. «Есть жизнь и по другую сторону стола, леди».
— Я говорю в предположении, что нам известно, какая информация для них важна. Выберите что-то, что им нужно, если они собирают головоломку, и пометьте. Найдите один конкретный файл, где-нибудь. Если некто — кто бы то ни было — его откроет, он будет помечен вместе со своим терминалом и окажется у нас в руках. Можно установить достаточно маленькую программу-выслеживатель, так что шансы сторожевого пса или любого другого наткнуться на нее в ближайшие день-два будут ничтожны.
— Хорошо придумано. Час назад мы именно это и сделали. В голосе не было и намека на самодовольство, что было еще оскорбительнее. Лил заставил себя сдержаться.
— Поздравляю. Небольшая помощь мне как раз кстати, — мрачно отозвался он. — Что вы пометили?
— Кому надо знать — знают, — последовал бесцеремонный ответ. — Что насчет Сотака?
— Агента безопасности «КП 99»? Ничего. Мои люди занимаются этим. Его не видели уже два дня, в его квартиру никто не входил.
— Значит, он мертв.
— Похоже на то.
— «Похоже» — этого будет мало, чтобы прижать этим Кайли. Продолжайте искать.
— Еще одно… — начал Лил.
— Знаю. Ваш ордер на обыск только что выписан. Его должны спустить вам с минуты на минуту. — Лил удовлетворенно кивнул, а голос продолжал: — Теперь еще кое-что. Тот старый пьяница из Рейнер-парка, которого тогда отпустили. Он нам нужен.
Лил в досаде закрыл глаза.
— Блестяще! — фыркнул он. — И как быстро вы рассчитываете его достать? Его уже много месяцев может не быть на планете!
— Не смешите меня. Как? С чем? Где бродяга возьмет деньги на билет? Он — свидетель, и его нужно найти, пока это не сделал кто-то другой.
— Я им займусь. — Лил рассеянно кивнул и разомкнул связь.
Мысли его помчались галопом. Кто-то действует в обход него, сомнений не было. Черт побери! В обход него!
Он снял звукозаглушающее поле между собой и Борк, сидящей на водительском месте.
— Ханна, у нас есть должник в отделе по борьбе с преступлениями в киберпространстве?
— В офисе или полевой агент?
— В офисе. Тот, кто в курсе того, что происходит во всем отделе.
Борк с минуту подумала, потом кивнула:
— Да… гм-м-м-м… как же его фамилия? Такой пронырливый типчик… Нараджан! Вы вытащили его из той истории с контрабандой в прошлом году.
— Верно, верно, верно! — обрадовался Лил. — Хорошо, соедини нас. Пора взыскать должок.
ПЛОЩАДЬ ПСИХОВ
Киппер вел Габриела по длинному залу. В дверных проемах торчали жуткие фигуры, угрюмо настороженные, но без всякого проблеска любопытства. Торопливо семеня по стенам, «убийцы надписей» — роботы размером с ладонь — вели безнадежную битву с творениями уличных поэтов. Люди, которых видел Габриел, напоминали ему кошек в клетке, вялых, апатичных, мех свалявшийся и сальный — как неудачные копии их собратьев в дикой природе.
Габриел уже понял, что Площадь Психов — это не столько место, сколько состояние духа. И в каждом крупном городе есть своя Площадь Психов.
Киппер свернул в узкий переулок. В конце его над медленно вращающейся дверью ярко вспыхивали слова: «Ящеричная яма Большой Лилы». Секунду продержавшись, они сменились надписью: «Домашний ВНУТРИмир: Горы Страсти! Долины Любви! Реки Суррогатного Насилия! — плоские крысы/безопасный».
«Плоские крысы?» — удивился Габриел. Это что — грамматическая ошибка или некая экзотическая игра с наземными машинами и грызунами?
Когда они подошли ко входу, дверь вдруг перестала вращаться и по обе стороны от нее вспыхнула надпись: «Берегись!»
— Ну-ка! — киппер шагнул в сторону, потянув за собой Габриела. — Надо убираться с до…
Не успел он договорить, как дверь резко крутанулась, и оттуда вылетела визжащая фигура. Растянувшись на земле, человек слабо загребал конечностями, будто вытащенный на берег тюлень, бормоча проклятия неизвестно кому.
— Клиент вышибалы, — заметил Киппер. — Лила держит свой дом чистым… э-э! — удержал он Габриела, когда тот хотел помочь упавшему. — Неприкосновенность частной жизни, дружище, неприкосновенность частной жизни, — предостерег он. без всякой иронии.
Заведение Большой Лилы действительно было чистым, но при этом не очень-то радушным. Музыка гремела так, что содрогался пол, но казалось, это делалось нарочно. Такая громкая музыка заставляет наклоняться близко к собеседнику и скрывает ваш разговор от любопытных ушей. Примитивно, но, вероятно, надежнее, чем одни только звукоглушители вокруг каждого столика.
Сквозь открытую дверь в дальнем конце помещения Габриел увидел кабины ВНУТРИмира. В каждой, он знал, находится человек, живущий в реальности, которой не существует за пределами киберпространства. Для таких краткосрочных прогулок во ВНУТРИмир тело парализуется специальным электродом. Звукосистемы, обонятельные усилители и окуляры обеспечивают звук, запах и зрелище, а стимулирующие контакты на главных нервных узлах дают грубую имитацию осязания. Намного более впечатляющее, чем простая виртуальная реальность, это развлечение все же не шло ни в какое сравнение с постоянным ВНУТРИмиром, где мозг хирургически отсоединяется от произвольных двигательных функций тела, а все ощущения подаются прямо через нервную систему. Но постоянное уединение ВНУТРИмира по карману лишь непристойно богатым. Остальным его наркоманам, вроде завсегдатаев «Ямы», приходилось довольствоваться третьим сортом,
Никто не повернул головы, когда они вошли, но Габриел не сомневался, что их присутствие замечено каждой парой глаз в этом заведении.
Киппер провел его между столиками к бару, где как на троне восседала на табурете высокая женщина с африканскими чертами лица и перекисными волосами.
— Лила, прелесть моя! — лучезарно улыбнулся ей Киппер. Она встретила их прибытие без восторга.
— А, Киппер. Я думала, сегодня ты сидишь на верхней полке.
Женщина обращалась к Кипперу, но ее проницательные глаза были устремлены на Габриела: разбирали на кусочки его лицо и фигуру и складывали все в ее личные файлы памяти.
— С чего это вдруг?
— Ходят слухи, что шпики хватают всех верхнеземельцев, до которых могут дотянуться.
На мгновение глаза Лилы перепорхнули к чему-то или кому-то за правым плечом Габриела, и землянин невольно напрягся.
— Ах, слухи, — небрежно протянул Киппер. — Так оно и есть.
— Они взяли кого-нибудь из ваших?
— Угадай с тех раз.
Большая Лила понимающе улыбнулась.
— Догхата или Баннермана.
— Обоих, — хихикнул Киппер. Лила беззвучно засмеялась.
— Да, никогда не вредно скормить шпикам пару крошек, если это удержит их подальше от твоего обеда. — Затем ее лицо стало холодным. — Но я не знаю, нравится ли мне, что ты приводишь в мою берлогу новые лица в такое тревожное время.
— Ах, Лила, неужели я привел бы стукача? Это мой друг, парень верхний во всех отношениях.
Киппер отмел ее беспокойство легким движением пальцев.
— У твоего верхнего друга есть ярлык? Или голос? Киппер широко ухмыльнулся:
— Все и вся.
Габриел понял, что от него ждут ответа.
— Думаю, вы можете пользоваться своим ярлыком, — ровно сказал он. — По-моему, вы подобрали его, когда я еще входил в эту дверь.
— То есть? — Глаза Лилы враждебно сузились.
— Кто бы сюда ни вошел, вы знаете, чего от него ожидать. Лила указала на кабины вдоль стен.
— Мои клиенты приходят ради услуги, которую я им предоставляю. У меня тут чисто. И безопасно. Они знают, что ничто не доберется до них, пока они ВНУТРИ, и когда они выйдут, здесь все будет как было. И потому у меня нюх на проблемы, понимаешь?